Круть

На столе Сердюкова зазвонил телефон. Такие в тюрьмах ввели еще при Судоплатонове – чтобы враг не подслушивал служебные переговоры по имплант-связи. Почему враг не мог слушать через имплант то, что человек произносил в телефонную трубку, особисты не разъясняли. Вопросов им, впрочем, никто не задавал – это отдавало бы фрондой.

Сердюков взял трубку. – Але.

– Здравствуйте, Дронослав Маринович, – сказала майор Тоня.

– Привет, Антонина Надеждовна.

– Что делаете?

– Занимаюсь научной работой.

– Зайдите ко мне. Есть новости.

* * *

Classified

Field Omnilink Data Feed 23/40

Оперативник-наблюдатель: Маркус Зоргенфрей

P.O.R Капитан Сердюков

Взойдя на крыльцо кумчасти, Сердюков пару раз вдохнул морозный воздух, пробормотал «злобро добло» и постучал в дверь.

– Войдите! – ответил женский голос. Кабинет начальницы колонии был натоплен жарче, чем обычно. Майор Тоня сидела за столом в гимнастерке навыпуск и глядела в бумажную ведомость. Портупея с оружием висела на спинке стула – Сердюкова, можно сказать, принимали по-домашнему.

Перед бюстом Лукина в углу стоял букет свежих незабудок из теплицы, а гипсовый кок над его головой был смазан какой-то блестящей субстанцией.

Галантно поклонившись Тоне, Сердюков подошел к бюсту и провел по коку пальцем.

– Лосьон? – спросил он. – Или просто масло?

– Ой, я не знаю даже, – нахмурилась Тоня. – Это Петю спрашивать надо, который здесь убирает. Он и цветочки носит, и Лукина смазывает.

– Бесценный социологический и культурный материал, – сказал Сердюков, садясь напротив Тони. – Просто бесценный. Как ученый говорю.

– Вы о чем?

– Я о бюсте. Вот так уголовная культура незаметно проникает в гражданскую. Вы ведь в курсе, что наши заключенные переделывают героев Добросуда в пристанища духов? Пропиливают бюсту лоб, чтобы дух мог войти, а потом мажут жиром и охрой?

– Знаю, – вздохнула Тоня. – Мы боремся. В смысле, когда видим в камерах. Я как-то значения не придавала.

– Бороться не надо, – сказал Сердюков, рассматривая бюст Лукина. – Надо изучать. Стремиться понять. Петя – это кто?

– Рецидивист, – ответила Тоня. – Конокрад и насильник.

– Насильник? – нахмурился Сердюков. – Что, бескукушник? Или имплант-сбой был?

– Нет. Он над лошадьми насильник. Людей не трогал.

– Да, – кивнул Сердюков. – Людей сейчас мало кто трогает. Кроме наших затейниц.

Майор Тоня посерьезнела.

– Ну раз уж сами заговорили, – сказала она. – В «Юрасике» уже узнали про эксцесс с Троедыркиной. Был звонок из московского офиса. Они отключили оба бокса. И через неделю вывезут.

Сердюков поднял брови.

– А как они это объяснили?

– Вроде бы ваша теория себя не оправдала.

Вместо подавления этого… этого…

– Пайкинг-нейрона, – подсказал Сердюков.

– Да, наверное. Вместо подавления вы только сильнее его возбуждаете. Примерно так. В общем, ваша теория признана несостоятельной.

– И кто же так решил?

– Старший менеджмент «TRANSHUMANISM INC.» Они, собственно, не имеют претензий к самой теории. Понимают, что в науке такое случается. Но в подобной ситуации для корпорации возникают серьезные имиджевые риски.

– Ясно.

– Не волнуйтесь только, Дронослав Маринович. То, что вам уплатили… Ну, понимаете… Это возвращать не надо. Все были предупреждены о рисках.

– Да я не об этом думаю, как же вы не поймете, – ответил Сердюков с досадой. – У меня новаторская научная теория. В науке так не бывает, чтобы все с первого раза получилось. Бывают проколы, неудачи. Но в случае с Троедыркиной моя теория вообще ни при чем. И вы это знаете.

Майор Тоня поджала губы.

– Она жить-то будет?

– Будет, – кивнула Тоня. – Повезло шлынде.

– Может, объясните, что произошло?

– И вы тоже терзать хотите. Дело закрыли уже. Накинули Дашке три года, а у нее и так пожизненное.

– С каким заключением закрыли?

– Блатные разборки, – ответила Тоня и сделала каменное лицо.

– Тоня, – сказал Сердюков нежно, – я ведь не госкомиссия. Мне для себя понять надо, что случилось. Я все понимаю про блатные разборки. Но ведь просто так никто куру в петуха не переделает. Это инвестиций требует. Скажите, кто?

– Не суйтесь в это, Дронослав Маринович, – сказала Тоня. – От всего сердца вам советую. Одно могу сказать точно, в вашу теорию специально никто не целил. Тут не в вас дело, а в Кукере.

– Я так и знал… Намекните. Обещаю молчать. Троедыркину специально готовили?

– Ее на три недели увозили, – ответила Тоня. – По документам все чисто. Следственные действия на местах прошлых убийств. Но чем она там на самом деле занималась, я не знаю.

– А кто ее на мужскую зону пропустил?

– Я не видела. Но если между нами, думаю, охрана ветроредуктора. Мне они не подчиняются и о приказах не докладывают.

Я заказал справку.