Круть

– Хорошо, – сказал я. – Как привести бомбу в действие?

– Это произойдет, когда вы умрете.

– Что? – спросил я. – Простите?

– Вы умрете, – ответил Ломас. – Отбросите копыта. Склеите ласты. И тогда энергия последнего зова, которой вы заряжены, высвободится. Сразу после этого мы вытащим вас назад. Мы можем не успеть, и вы погибнете.

Но если у вас ничего не выйдет, тогда погибнем мы все. Времени на повторную операцию не останется. Вы наш шанс. Опять спасаете человечество, Маркус.

– Подождите, – сказал я. – Троедыркина сейчас в сибирской больнице. Ее отвезут в семьдесят вторую ветроколонию имени Кая и Герды. Сердюкова, допустим, доставят туда на бизнес-джете. Но я-то буду в своей банке! Это же тысячи километров!

– Техники рейки-до действуют на любой дистанции, – ответил Ломас. – Для этой энергии расстояний нет. Она способна проникать даже в прошлое и будущее, очищая их – так, во всяком случае, утверждают. Энергия выделяется там, где находится внимание участников процедуры. А вы будете висеть у Троедыркиной на импланте.

Я вспомнил расшифровку символов реики-до. Да, там было что-то похожее – другие измерения, дистанционные воздействия. Если адепты учения и врут, то не нам первым.

– Полагаете, сработает?

Ломас пожал плечами.

– Скоро узнаем. Ничего лучше «Калинка» не придумала. Значит, не смогли бы и мы. По части дистанционных убийств корпорации далеко до сердобольской жандармерии, тем более до ее Верхнего Тумена. Еще вопросы есть?

– Да, – ответил я. – Самый главный. Почему посмертный зов Шарабан-Мухлюева к своей андалузской сучке закроет путь напавшему на нас древнему злу? С какой стати? Древнее зло будет поражено такой стойкостью чувств и уйдет восвояси, проливая рептильные слезы? Ломас улыбнулся и подвинул ко мне стакан с коньяком.

– «Калинка» ни с кем не делится своими планами.

– Я не вижу в операции смысла, – сказал я. – Ну хорошо, мы позовем эту Ры из вечности голосом Шарабан-Мухлюева. И что? Не понимаю.

– Вам и не надо понимать. От этого зависит успех. Если мы победим, вы узнаете все. Но сейчас я не могу сказать ничего больше, Маркус. Доверьтесь «Калинке».

* * *

Classified

Field Omnilink Data Feed 23/62

Оперативник-наблюдатель: Маркус Зоргенфрей

P.O.R Дарья Троедыркина

Я подключился к Дарье, когда она была уже в дороге.

В черных пластиковых кандалах (я видел такие впервые в жизни), в серо-голубой тюремной робе, таких же штанах и шапочке, она лежала на сене в жандармской телеге и глядела в небо.

Жандармы везли Троедыркину из райцентра, где она проходила реабилитацию, к тому самому месту, где ее чуть не убили. Несмотря на мрачный символизм происходящего, Дарья была в приподнятом настроении. Ее молодое тело еще не окрепло после травмы, но выглядела она хорошо – свежо и румяно. И русый ежик над головой ей шел. В этом я убедился, когда она посмотрелась в тележное зеркало заднего вида.

А вот ветроколония номер семьдесят два вызывала жуть даже издали. Саму ее видно не было, но над тайгой вздымался небывалых размеров смерч. Он закрывал почти все небо и казался издали неподвижным – надо было долго изучать его, чтобы заметить вращение.

Дарья не косилась на эту воронку смерти. Она читала какую-то книгу – судя по паре отрывков, которые я проглядел вместе с ней, гендерную публицистику в обычном духе фемозных брошюр.

Странным было то, что сухие слова и смыслы с книжных страниц умиляли и радовали Дарью по-настоящему. Я чувствовал это даже через омнилинк.

Она не читала текст по порядку, а листала заложенные страницы, замирая над каждой закладкой. Потом она закрывала книгу, чтобы подумать. Иногда на ее глазах выступали слезы. Я вспомнил про сердобольский транспортно-крутильный модус. Видимо, это был один из его побочных эффектов. В таком же состоянии я обдумывал опус Шарабан-Мухлюева – и тоже не обошлось без слез. Не забыли бы отключить перед дракой…

Когда Дарья закрыла книгу в очередной раз, я увидел обложку с изображением большой красной чаши и прочел название:

ИЗБРАННЫЕ ПОСТЫ ВАРВАРЫ ЦУГУНДЕР

серия «Литературные Памятники» Издательство «Открытая Буква»

Под чашей стоял прямоугольный штамп:

БИБЛИОТЕКА ВЕТРОКОЛОНИИ № 72 ИМ. КАЯ И ГЕРДЫ

Так вот что она читает перед последним боем. Наверно, прихватила с кичмана в больницу.

Когда Дарья вновь открыла книгу, я стал следить за потоком летящих в ее душу смыслов внимательней.

22

Вагинофашистки – так клеймит нас патриархия. Термин этот является глубоко фашистским сам, ибо маркирует социальное учение через биологические особенности его носителек. Таким образом, настоящие фашисты – именно сами членомрази и стручконосцы.

34