Крутое пике. Америка и новый экономический порядок после глобального кризиса

Глобальная экономическая система не работает так, как многие надеялись. Глобализация привела к беспрецедентному процветанию для многих, но в 2008 году она помогла США разнести свою рецессию по всему миру, заразить ею и те страны, которые хорошо управляли своими финансовыми системами (гораздо лучше, чем Соединенные Штаты), и те, кому это удавалось не слишком хорошо; тех, кто в значительной степени выиграл благодаря глобализации, и тех, кто не успел воспользоваться предоставленными ею возможностями. Неудивительно, что те страны, которые были наиболее открыты и в наибольшей степени участвовали в процессах глобализации, пострадали сильнее других. В основе многих институтов и соглашений, выступающих фундаментом для глобализации, лежит идеология свободного рынка, и те же идеи, которые составляли основу для дерегулирования, сыгравшего столь важную роль в создании нынешнего кризиса, лежали в основе либерализации финансовых рынков, в значительной степени повлиявшей на быстроту распространения этого кризиса по всему миру.

В этой главе показано, что нынешний кризис, скорее всего, приведет к изменению мирового экономического порядка и в том числе повлияет на глобальный баланс экономических сил. Я также попытался объяснить, как некоторые ключевые реформы, включая создание новой глобальной резервной системы, могут помочь восстановлению глобального процветания и стабильности. Но в долгосрочной перспективе успех в достижении и поддержании глобального процветания зависит от того, сможем ли мы добиться более глубокого понимания экономических процессов. А для этого потребуется реформирование не только экономики, но и экономической науки. Это и является темой следующей главы.

Глава 9. Реформирование экономической науки

После нынешнего кризиса появилось множество кандидатов, на которых можно возложить вину за его возникновение: мы видим, какую роль во всем этом сыграли регулирующие органы и законодатели, Федеральная резервная система и финансисты. Все они утверждали, что делали все правильно, при этом чаще всего их аргументы были основаны на экономическом анализе. Поэтому по мере того как мы будем последовательно разбираться в наслоении ошибок, мы не сможем избежать более пристального анализа экономической профессии. Конечно, далеко не все экономисты с воодушевлением обсуждали экономику свободного рынка, и не все они были учениками Милтона Фридмана. Однако на удивление значительная их часть стала сторонниками этого направления. Но мало того, что их советы в итоге оказались ошибочными, эти экономисты потерпели неудачу еще и при решении своих основных задач — в предсказаниях и прогнозировании. Лишь относительно немногие из них видели признаки надвигающегося бедствия. И не случайно те, кто выступал за введение правил, выполнение которых привело в дальнейшем к возникновению кризиса, были настолько ослеплены своей верой в свободный рынок, что не замечали создаваемых при этом проблем. Экономика изменилась, причем сильнее, чем хотелось бы об этом думать экономистам: вместо представителей научной дисциплины они становятся самыми активными участниками группы поддержки капиталистического свободного рынка. Если Соединенные Штаты собираются добиться успеха в реформировании своей экономики, то им, возможно, придется начать с реформирования экономической науки.

Война идей

Время Великой депрессии для представителей экономической профессии было трудным периодом, особенно в Америке. Царящая в то время парадигма взглядов, как и сейчас, строилась на том, что рынки являются эффективными и саморегулируемыми. Когда экономика погрузилась в рецессию, а затем в депрессию, многие давали простой совет: не надо ничего делать. Просто подождите, и экономика быстро восстановится. Многие также поддержали Эндрю Меллона, министра финансов в кабинете президента Герберта Гувера (Herbert Hoover), в его попытках восстановить финансовый баланс, так как рецессия снижала налоговые доходы быстрее, чем расходы. Для восстановления «доверия», по мнению фискальных консерваторов с Уолл-стрит, расходы следовало снижать для соблюдения баланса.

Франклин Рузвельт, ставший президентом в 1933 году, выбрал иной курс и получил поддержку с другой стороны Атлантики: Джон Мейнард Кейнс заявлял о необходимости увеличения расходов для стимулирования экономики, но это одновременно означало и увеличение бюджетного дефицита. Те, кто скептически относился к роли правительства в управлении экономикой, предали взгляды Кейнса анафеме. Некоторые вообще видели в этом учении признаки социализма. На самом же деле Кейнс пытался спасти капитализм от самого себя; он знал, что до тех пор, пока рыночная экономика не сможет создавать рабочие места, она не сможет и выжить. Американские ученики Кейнса, вроде моего учителя Пола Самуэльсопа (Paul Samuelson), утверждали, что, как только экономика будет восстании лена до уровня полной занятости, можно будет снова обратиться к чудесам свободною рынка.