Крутые горки XXI века: Постмодернизация и проблемы России

В-третьих, постепенно росла квалификация основной массы трудящихся, и работодатели вынуждены были хорошо оплачивать труд этих людей, поскольку на место профессионала уже нельзя взять любого подвернувшегося безработного.

Но нынче ситуация меняется. В США, например, «доход 1 процента наиболее богатых семей в 10 раз превышал доход типичной семьи в 1979 году и в 23 раза — в 1997, и разрыв продолжает расти» [Кругман 2004: 269]. Дифференциация, похоже, усиливается. Неужели мы возвращаемся в «дикий капитализм»? Или же существуют иные причины, по которым богатые становятся богаче?

Код Филофея

Допустим, Вы — успешный автор детективов. Ваши книги пользуются широким спросом, а значит, труд хорошо оплачивается. Поработав годик-другой над новым романом, Вы завалили прилавки магазинов своим бестселлером, и каждый желающий поразвлечься читатель приобрел себе интригующий томик с рассказом о том, как таинственный старец Филофей Акакиевич во времена матушки-ца-рицы Екатерины расшифровал секретный код масонов и раскрыл страшный антироссийский заговор.

Такой же успешный писатель существует в Америке, во Франции, в Англии и во многих других странах. И каждый из этой плеяды удовлетворяет спрос сограждан на детективную литературу, взамен получая изрядные отчисления с тиража. Каждому автору до поры до времени неплохо живется. Однако в какой-то момент глобализация вносит в жизнь свои коррективы. Литературный рынок всего мира становится единым. Информация об очередных бестселлерах через интернет мгновенно распространяется среди миллионов читателей множества стран. Книги с английского моментально переводятся на русский, французский, немецкий и прочие языки. Оплата труда переводчика — ничто по сравнению с тем, какой доход издателю принесет по-настоящему раскрученный бестселлер.

На первый взгляд, кажется, что эта ситуация будет способствовать взаимному культурному обогащению народов. Ваши гениальные творения узнают, наконец, в Америке, а наши читатели получат доступ к Дэну Брауну, разгадывающему на страницах своего романа таинственный код Леонардо да Винчи. Однако на самом деле все выходит несколько иначе: с гораздо большей пользой для Дэна Брауна и с некоторым разочарованием для Вас.

Дело в том, что средний читатель способен за год осилить лишь ограниченное число романов. И если вдруг культурные барьеры пали и на него обрушился поток зарубежных бестселлеров, он вынужденно будет выбирать, на каких книгах следует остановиться. Все не прочтет, большую часть по какой-то причине отвергнет, и лишь меньшую — поставит к себе на книжную полку. Проще говоря, Вы с Дэном Брауном вступите в конкурентную борьбу за внимание читателя. И выйдет так, что вместо приобретения некоторой доли американской читательской аудитории Вы потеряете большую долю своей.

При отсутствии литературной глобализации каждая национальная литература способна прокормить, скажем, от десятка до сотни (в зависимости от численности населения) «властителей дум». А при глобализации во всем мире останется лишь сотня-другая творцов настоящих бестселлеров. И гордый внук славян, и финн, и какой-нибудь друг степей из американского штата Канзас в один и тот же день откроют один и тот же том (соответственно, на русском, финском, английском) и отдадут свой честно заработанный доллар одному и тому же издателю, который сделает соответствующие отчисления одному и тому же автору, мигом превратившемуся в мультимиллионера. Он может за всю жизнь больше уже ничего не писать. На пентхаус в Нью-Йорке денег хватит. А Вы тем временем обнаружите вдруг «упадок национальной культуры», которая вчера еще хорошо кормила своих «властителей дум», а нынче проявляет страшную бездуховность, тратя деньги на код да Винчи, а не на заговор Филофея Акакиевича.

Вы, скорее всего, по миру не пойдете, поскольку любой рынок имеет множество ниш, секторов и закоулков. Филофеевы тиражи упадут в сотню-другую раз, но на хлеб с маслом автору все-таки гонораров хватит. А во время редких встреч с читателями Вы убедитесь в существовании некоторого числа чрезвычайно стойких поклонников, не желающих ни при каких обстоятельствах отказываться от возлюбленного ими еще в юности старика Акакиевича и каждый год ждущих продолжения масонского цикла.

Рынок в XXI веке благодаря глобализации разделился на «два этажа». На верхнем — находится узкий круг чрезвычайно успешных авторов с бестселлерами мирового масштаба. А на нижнем — широкий круг писателей, имеющих, как говорится, своего читателя и, может быть, даже не одного.

Такое вот кино

Пример с писателями вполне нагляден, но вообще-то данная история — мелочь в сравнении с тем, какие изменения происходят в других отраслях экономики.