Крутые горки XXI века: Постмодернизация и проблемы России

Если Россия станет получать основную долю своей валютной выручки от Китая без возможности направлять энергоносители в каком-либо ином направлении, для нашей страны возникнет опасность утраты возможности осуществлять самостоятельную политику. Мы окажемся в своеобразной мышеловке, которую фактически сами себе сейчас и устраиваем.

Думается, примерно тех же целей и теми же средствами будет стремиться в перспективе достигнуть Пекин относительно богатых ресурсами регионов Сибири и Дальнего Востока. Популярный сегодня тезис о прямой китайской угрозе на востоке не вполне верен. Маловероятно, что Пекин непосредственно применит силу и постарается отторгнуть какие-то российские территории военными средствами. Скорее, он будет оказывать на Москву давление в целях поддержки регионов, желающих оставлять себе львиную долю выручки от продажи ресурсов за рубеж. Проще говоря, выгоду от продажи ресурсов будут делить между собой получающий их Китай и российские регионы-добытчики, тогда как федеральный бюджет останется с носом. А если Москва попытается на регионы давить, как давила Украина на Донбасс, Китай сможет взять на вооружение те же средства, которыми Москва в 2014 году помогала Донбассу в борьбе с Киевом.

В-третьих, политическое давление на Россию может касаться не только региональных проблем, но и устройства всего нашего политического режима.

Понятно, что нынешнее руководство России, сделав ставку на противостояние с Западом, не сможет и, скорее всего, не захочет проявлять строптивость на Востоке при возможном обострении отношений с Китаем. Москва фактически уже сейчас превращает себя в младшего партнера Пекина и будет оставаться им в дальнейшем. Поэтому на практике она вынужденно пойдет как на продажу Китаю природных ресурсов по монопольно низким ценам, так и на формирование особой системы отношений Пекина с восточными российскими регионами.

Покупать лояльность дотационных регионов Кремлю будет в такой ситуации не на что, но это ведь не означает автоматически развала политического режима. У него еще есть серьезный силовой ресурс для сохранения статус-кво: недаром в бюджетах последнего времени наметился перекос в пользу армии и полиции при очевидном недофинансировании здравоохранения, образования и культуры.

Конечно, подобный сценарий превращения России в сырьевой придаток Китая понравится у нас далеко не всем. В той или иной мере, скорее всего, появятся интеллектуальные и даже политические движения против «порабощения» России. По крайней мере, в элитах противостояние восточному курсу рано или поздно наверняка наметится. С определенной долей условности эту перспективу можно сравнить с тем, как в странах советского блока время от времени (вплоть до бархатных революций 1989 года) возникало стремление выйти из-под контроля «большого брата». И позиция Китая в отношении Москвы будет, очевидно, напоминать былые действия нашего «большого брата» в отношении Варшавы, Праги или Будапешта.

Наш «большой брат»

До сих пор мы в этом тексте рассматривали возможное развитие событий так, как если бы страны Запада вообще перестали интересоваться судьбой России, полностью «сдав» нашу страну Китаю. Однако на самом деле так, конечно, не будет. Англо-американские союзники после Второй мировой войны «сдали» Восточную Европу Сталину, но не перестали ею интересоваться. Не прекратили оказывать влияние на польские, венгерские, чехословацкие и прочие элиты. Если СССР фактически впрямую контролировал Восточную Европу и даже два раза (в 1956 и 1968 годах) вводил свои войска в «братские страны» (Венгрию и Чехословакию, соответственно), то Запад в основном стремился сформировать привлекательный образ рынка и демократии, а следовательно, заинтересовать элиты в осуществлении внутренних реформ, которые резко снизили бы зависимость Варшавы, Праги или Будапешта от Москвы.

Серьезное воздействие на элиты, как мы помним, Западу оказать действительно удалось. К моменту падения Восточного блока среди политиков и интеллектуалов, проживавших в государствах Восточной Европы, почти не оставалось прямых сторонников ориентации на Москву. Но надо заметить, что все же до тех пор, пока Михаил Горбачев не устранился от силового контроля над поведением «младших братьев», бархатные революции были неосуществимы.