Крутые повороты

В ожидании каждый занялся своим делом. Сергей уселся в комнате командира роты, листая учебник шахматной игры и изредка поглядывая на окна административного здания училища, где проходил педсовет. Прошел час, стало темнеть. В окнах комнаты педсовета зажегся свет. Сергей особенно не волновался. Он знал, что когда-то эта история должна закончиться и чем быстрее, тем лучше. Что будет, то будет. Пошел уже третий час ожидания, а их все еще не вызывали. И вдруг свет в комнате погас. Сергей понял, что решение его вопроса откладывается.

Учеба шла своим чередом, как будто ничего и не случилось. Почти все предметы на четвертом курсе были непосредственно связаны с судостроением и флотом. Так, занятия по корабельному вооружению вел сам начальник училища А. В. Григорьев. В середине сентября после очередного занятия он попросил Мугандина остаться. Разговор зашел о механической мастерской. Григорьев интересовался жизнью Сергея до поступления в училище, его родственниках, дальнейших планах. Разговор затянулся. Так задушевно с Сергеем не разговаривал еще ни один взрослый мужчина. В конце беседы Григорьев сказал:

— Давай, Мугандин, мы с тобой решим так. Через неделю у вас начинается месячная практика на заводе «Красная кузница». Я освобождаю вас от практики на десять дней. За это время вы должны сдать зачет по механической мастерской. Согласны?

— Согласен, — промолвил Сергей.

— Вот и хорошо. Я думаю, что у вас все уладится, — заключил Григорьев.

Через неделю Сергей появился в механической мастерской. Зашел в кабинет начальника, где кроме него находились трое мастеров.

Начальник не удивился:

— А, Мугандин, наконец-то явились! Так, будете сдавать зачет?

— Буду, — пробурчал Сергей.

— Прекрасно. Для начала сделайте нам кровельные ножницы, а потом видно будет.

Сергея это задание удивило. А почему не гайку? Изготовить ножницы довольно сложно. Даже умелые ребята с трудом справлялись с таким заданием. Сергей возражать не стал, чувствовал — бесполезно. На следующий день Сергей приступил к работе. Первым делом взял в инструментальной готовые ножницы для образца. И тут к нему подошел мастер кузнечного дела:

— Давайте, Мугандин, я помогу вам. Выковать заготовки довольно сложно. Выберите нужную полосу железа и приходите в кузницу. Будете у меня молотобойцем.

Удачно выковали заготовки для ножниц, и Сергей приступил к их обработке. За его работой мимоходом следил мастер слесарного дела. Когда дело дошло до заточки режущей кромки, мастер сказал:

— Я заточу вам лезвия. Неправильная заточка может свести на нет всю работу.

Сергей это понимал и с благодарностью согласился с мастером. А уж довести до конца обработку ножниц большого труда не составляло. Наконец все готово и Сергей принес ножницы в кабинет начальника. Здесь же оказались и мастера. Принесли кровельное железо. Начальник сам стал его резать:

— Вот видишь, Мугандин, можешь же делать хорошие ножницы. Как, мастера, принимаем его изделие?

— Принимаем, — заулыбались мастера.

— А теперь, Мугандин, приступайте к изготовлению гайки, — промолвил начальник.

Сергея и мастеров это указание крайне удивило. Сергей молча удалился из кабинета.

На следующий день утром Сергей опять был в мастерской. Он приступил к изготовлению гайки. Здесь помощи со стороны не требовалось. Через день гайка была готова, и он понес ее к начальнику. Здесь опять заседала «комиссия».

Начальник тщательно измерил гайку штангенциркулем, накрутил на приготовленный болт, заулыбался:

— Молодец, Мугандин! Можете хорошо работать, если захотите. Ну как, товарищи, ставим ему зачет?

— Ставим! — дружно подхватили мастера.

Начальник и мастера поочередно пожимали Сергею руку и поздравляли его с успешной сдачей долгожданного зачета. Выйдя же из мастерской, Сергей не смог сразу осознать и оценить случившееся. Это осознание пришло позже.

Через некоторое время, когда все уже улеглось, Сергей встретился с комсоргом училища курсантом судомеханического отделения. Разговорились, и тут комсорг вспомнил то злополучное для Сергея заседание педсовета, на котором он присутствовал. Шло обычное заседание с обсуждением учебных и хозяйственных вопросов в новом учебном году. Уже после первого часа все устали. Сделали пятиминутный перерыв и продолжили заседание. К концу второго часа выдохлись, зашумели. И тут начальник училища А.В. Григорьев произнес:

— Тише, товарищи, кончаем. Еще только один маленький вопрос, который мы решим быстро. Вопрос стоит об исключении из училища курсанта Мугандина.

И тут наступила гробовая тишина. А через пару минут со всех концов посыпалось:

— Как? Мугандина? За что?

Григорьев разъяснил ситуацию с зачетом по механической мастерской и самовольной отлучкой Мугандина в Северодвинск. Этого достаточно для исключения. Мол, ему и так делали поблажку, между тем как других за неуспеваемость исключали уже с первого или второго курса. Это не убедило педагогов. Они вразнобой выставляли положительные качества курсанта Мугандина.

— Мне особенно понравилось выступление преподавательницы физкультуры, — заметил комсорг. — Она сказала: