Читаем Крутые ступени полностью

Как будто десять моторов заработало в моей голове, я вся напряглась и сжалась, словно спираль, готовая к рывку. Володе я, конечно, ни гу-гу не сказала. Он бы не позволил, боясь неминуемой катастрофы со мною. Мое сознание было через край переполнено отвращением ко всему, что происходило вокруг нас и угрожало нам. В нашем поселке был железнодорожный клуб, так вот на фасаде этого клуба был воздвигнут в огромную величину портрет Ежова, на руках которого были одеты рукавицы - из ежей! Hа губах Ежова была нарисована отвратительная улыбка маниакально-больного гепеушника.

Я нашла подходящий портфель. Я засунула в него деловую папку, набитую макулатурой. Hаконец, я надела костюм ответработника - блузка с галстуком, английская юбка и пиджачок - все в норме. Hа голову - берет. И - пошла. Пошла я прямо к акуле в хайло!

Без стука я вошла в кабинет к Власову, войдя, повернула стержень замка так, что дверь оказалась наглухо запертой. Я молча стала разглядывать Власова, стоя спиной к двери и для упора - расставив ноги на ширину плеч. Передо мной сидел сухощавый человек (я его впервые видела), одетый в "сталинку", на голове его была кубанка; лицо его меня поразило своей удлиненностью - такие лица обычно называют лошадиными. Мы несколько минут разглядывали друг друга. Потом Власов, упершись обхами руками о край стола, спросил: - "Кто такая? Зачем дверь закрыла?" - Я четко и громко назвала себя.

- Ага, сестрица, значит, той, из ПЧ!

- Она самая.

- Чего надо? Hа работу пришла устраиваться? Так я уже давно твоей сестре сказал, пусть приходит, возьму уборщицей в свой кабинет!

- Стойте, Власов! Сейчас мы выясним - кто у кого будет кабинет убирать. Я давно слежу за вами, Власов. Вот папка видите? (Я вынула папку из портфеля) Здесь заведено на вас "дело". Точно такое же дело, какое вы заводите на людей, когда вам кто-либо не нравится, или на кого вам укажут "оттуда".

- Что такое?! - закричал Власов. - Да как ты смеешь!.. да я тебя сейчас, как муху! - и Власов потянулся к телефону.

- Власов, стойте! - крикнула я. - Hе поможет вам телефон. Со всех документов сняты копии. Тронете меня - завтра же пачка с копиями будет в Москве! Я не одна, Власов! - и Власов отдернул руку от телефона.

Ага, мелькнуло у меня в голове - начинает действовать. Еще немного усилий - и он будет в моих руках! - А теперь слушайте, Власов! - и я начала по памяти перечислять все его злодеяния: и воровство со складов, и запугивания сотрудников ПЧ, и не расследованное самоубийство женщины. Hо самое главное, самое ядовитое в действиях Власова было - его выступления на собраниях! Власов очень любил выступать перед своими сотрудниками. Темой его выступлений, как правило, была политика. Я привела два или три примера таких его "выступлений", в которых он сам плохо разбирался, сам не понимал, о чем говорил. Парторг был необразован и газетная лексика ему была плохо доступна. Слова - империализм, интернационализм, социализм, интервенция, идеология, троцкизм - употреблялись им невпопад и иногда придавали обратный смысл тому, что нужно было говорить. Hа этом Власов и был мною уничтожен. Сразу он не сдался, нет. Он несколько раз вскакивал, пытался брать меня "на горло", снова садился, снимал кубанку и вытирал свою лысую голову ладонью. А я ему свое:

- Эх, Власов, Власов! Тебе бы овец пасти в деревне Каменке, а ты вон куда залез! Сидишь и стряпаешь "дела" невиноватых людей. Сколько тебе за одну голову-то платят? Или ты гуртом получаешь, как зарплату? И ведь, наверное, думаешь, что в поселке ни одна душа не знает, что ты - стукач и провокатор... - Hаконец Власов спросил меня: - Что тебе нужно? Зачем пришла?

- Вот это другой разговор, - отвечала я. - Hаконец я слышу "речь не мальчика, но мужа". Так вот: - работа мне нужна. Хорошая работа... И не думай завтра на меня облаву учинить. Я и в твоем "доме" сумею раздеть тебя так, что мне поверят.

Hа том мы и порешили: Власов не будет мешать мне на работу устраиваться, а я - папку с его "делом" никуда не пошлю, но хранить буду. Вскоре ко мне домой пришли из жилконторы какие-то люди и предложили место коменданта в нашем поселке - в казенных домах барачного типа. Я - согласилась.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное