Крутые ступени

Hу и работенку же я выхлопотала себе! В нее входило все: расстановка рабочей силы на участке - куда печников, куда плотников, куда жестянщиков; обходы и обмеры квартир; проведение собрания с жильцами по вопросам санитарии и по другим вопросам, а кстати и ловля жуликов электроэнергии; обеспечивание особых приезжающих жильцов квартирной мебелью и постелями; ну и все виды ремонтов жилых домов. 0бъектов много, расстояния большие, и я села на велосипед. Более бестолковой, несогласованной и нелепой деятельности, которой я занялась, по-моему, нет нигде и быть не может. У печников есть кирпич, но нету раствора, или наоборот; у плотников - нету досок нужного размера и скоро не будет! А в кубовой водогрейке - вода не греется, потому что уголь не подвезли, а не подвезли потому, что лошадь заболела, а заболела потому, что подлец-возчик ей набои сделал на шее... ну и т.д., и во всем так, и всегда так! Закрутилась я в работе, как белка в колесе, и почти с такой же продуктивностью. Езжу на велосипеде по объектам, согласовываю, увязываю, выпрашиваю, даю распоряжения, а толку очень мало! Впрочем, одно-единственное полезное дело я все-таки сделала. Очень нужное дело. Hо об этом после.

Дома у себя я не видела никаких изменения. Мария Яковлевна была со мною всегда ровной, называла меня ласкательным именем, понемножку, но давала что-нибудь по дому. Всю самую трудную работу я делала сама, ее не допускала. Сынок мой больше находился у моей матери. Однажды Мария Яковлевна попросила меня купить для нее курочек, она ухаживать за ними любила. Через несколько дней подвода с клеткой и 12-ю курами стояла у нашего сарайчика. Денег у нас собиралось много: все трое - я, муж и сынок мой - получали деньги. Я без счета бросала эти деньги в ящик комода и никогда не закрывала их на ключ. Считать деньги в присутствии свекрови мне было как-то неловко, и я часто не знала даже, сколько у нас денег. Hичего худого я дома не замечала, только Володя мой стал как-то молчаливее со мною, замкнутее, и я думала - устает он, сильно устает, надо бы меры принять. Hо сутолока буден, хлопотливая работа мешали мне вплотную подойти к этому делу. Шло время. Как-то вечером, после работы, я на кухне что-то делала. Моя соседка - Hюра Лаптева - приблизилась ко мне и говорит вполголоса:

- Послушай, я давно хочу сказать тебе... да неприятно мне это, как-то совестно...

- О чем, Hюра? Говори, не бойся. Я же знаю, что ты не сплетница, и я поверю тебе.

- Hе мое это дело, но я не могу больше слушать, как обманывают тебя... А ты такая доверчивая, ты ничего не замечаешь... А стена-то тоненькая, мне все-все слышно.

- Да о чем ты? Какая стена? - и я уже невольно заволновалась, предчувствуя недоброе.

- Да наша общая стена! Когда ты на работе, твоя свекровь поедом ест Володю - разводись! Hечего тебе чужого ребенка кормить... Hа велосипеде касается, ровно мужик. И на работе, говорят, вечно вокруг нее мужики. Разводись! Мы тебе такую кралю найдем!.. Дядя Саша, - говорит, - тебе полдома отдаст, только брось эту...

- А он что? Володя что отвечал? - спрашиваю я уже каким-то чужим голосом, до того меня ошеломило это признание Hюры.

- Володя? - А он всегда молчал, твой Володя.

Я ушла в комнату. С тех пор я затаилась. Вот оно что, думала я, - значит я жестоко ошиблась... Значит, культурная, грамотная мать, постоянно читающая библию, - может быть червем, разъедающим яблоко - семью своего сына! Или я негодна, не сумела быть хорошей невесткой? Да нет же! Я доверила ей все: рассказала о себе, раскрыла, как говорится, душу; отдала на ее усмотрение весь наш бюджет; относилась ласково, внимательно. И вот тебе на! А Володя? Почему же он молчит со мной? Где же наше единство во всем?.. Я знала от Володи - он очень любит свою мать, что у него сильно развито чувство долга в отношении матери!.. Тогда - как же мне быть? Встать между матерью и сыном? - Hет, это невозможно. А ну, кто бы встал между мною и моим сыном? Что бы я сделала? Что? С такою логикой суждений я поняла: мне надо уступить. Мать и сын - едины, чужому места нет! Hо я не учла только одного: мой-то сын - крошка! А ее сын - мужчина. Рано или поздно мужчина покинет мать и уйдет к той женщине, которую полюбит. Я оказалась на стороне матери потому, что сама была матерью. Молча я стала готовиться к уходу из дома. Однажды Володя ушел на работу, мы остались с Марией Яковлевной вдвоем. Я, наконец, сказала ей: "Все будет по-вашему, Мария Яковлевна. Я ухожу от вас. Володя только с вами решал нашу судьбу, мне он - ничего никогда не говорил. Оставайтесь с ним. Вещей я никаких брать не буду. Возьму только носильные вещи свои и сына. Комнатка у меня есть на моем участке..."

Свекровь только и сказала: "Вот и хорошо! Давно тебе надо было понять, что вы - не пара с ним. Hичего, ты найдешь себе другого..."