Кружевница из ковена Будриоли

Экономка схватила поднос и направилась к двери, что-то бормоча себе под нос. Перед тем как выйти, она обернулась, чтобы еще раз предупредить меня:

- Не вздумай браться за кукол! Завтра увидимся. Спать ложись!

Закрыв за ней двери, я присела на кровать, находясь в полной растерянности. Хорошо, пусть мне досталось редкое колдовство, но почему куклы, если я кружевница? Тем более, кружево имело свою магию, и я ее видела!

Стоп, стоп, стоп… От внезапного озарения, нахлынувшего на меня, я резко поднялась. Настоящую Михаэллу учили мастерить куклы-обереги. Вот ее ремесло! Но так как я попала в ее тело, имея свои таланты в рукоделии, оно тоже становилось колдовским! Получается, что у меня имелось две силы. С одной мы разобрались, а вот с волшебством кружева мне, видимо, придется разбираться самой. Как я объясню госпоже Йетте свои двойные умения?

Орель проснулся и запрыгнул ко мне на руки. Он терся об меня своей мягкой мордочкой, мурчал, мял лапками. Через несколько минут я расслабилась.

- Мой Ново-Пассит… - засмеялась я, целуя его в теплый лоб. – Чтобы я без тебя делала?..

Что ж, теперь можно ложиться. Время уже позднее, а завтра рано вставать. Нужно было доплести кружево и пришить его к нижнему белью доамны Эуджении. Но тут я вспомнила о Кренгуце. Черт! Я уснуть не смогу, зная, что где-то страдает эта дурёха.

- Пойдешь со мной? – спросила я Ореля. Тот недовольно зыркнул на меня, но спрыгнул с кровати и направился к двери, распушив хвост.

Вскоре мы уже шли по темным коридорам замка, прислушиваясь к каждому шороху. Я помнила, где находится комната несостоявшейся невесты. Наверное, там ее и заперли.

Поднявшись по лестнице, я подошла к доспехам рядом со спальней Кренгуцы.

- Фата Кренгуца, вы здесь?

Тишина.

- Ответьте, я хочу помочь!

- Чем ты можешь мне помочь? – раздалось из-за двери. – Моя жизнь закончена!

- Еще можно все исправить! – возразила я. – Если только вы станете делать то, что я вам скажу!

Снова воцарилась тишина. Похоже, девушка размышляла, как ей поступить.

- Ладно, говори, - наконец прозвучал испуганный голос. – Я слушаю.

Глава 17

- Первым делом нужно добиться того, чтобы вас перестали запирать! Когда господарь захочет поговорить с вами, скажите ему, что за ужином переволновались! Но готовы все исправить! - быстро заговорила я, прижавшись щекой к двери. – Начните со стихосложения! Я напишу стихи на бумаге, и вам останется только выучить их! Ну а карточные фокусы мы разучим, когда князь изменит к вам свое отношение и выпустит из-под замка!

- Ты думаешь, это сработает? – недоверчиво произнесла Кренгуца.

- Сработает, если вы возьмете себя в руки и станете вести себя более уверенно! – ответила я. – У вас все равно нет выбора! Или стать смелой, или получить розгами! А может, вообще господарь решит отправить вас в монастырь!

- Я не хочу в монастырь! – заныла девушка, раздражая меня с неимоверной силой. – Хорошо! Неси свои стихи!

- Я ничего не стану носить! - отрезала я. Ты посмотри, какая умная. – Пусть ваша служанка придет завтра утром. Ее ведь не держат взаперти?

- Брындуша будет со мной только ночью. Днем она может выходить из комнаты, чтобы принести мне еду. Так распорядился господарь, - тяжело вздохнула Кренгуца. – Я прикажу, чтобы она заглянула к тебе!

- Вот и хорошо. Спокойной ночи, фата, - я «отлипла» от двери и быстро пошла обратно. Орель бежал впереди, периодически поглядывая назад. Он словно проверял, не потерялась ли я в темных коридорах замка.

Вернувшись в каморку, я разделась и плюхнулась в кровать. Теперь можно спокойно уснуть.

Утром первым делом я взялась за стихи для Кренгуцы. Проблем с этим вообще не было. Слава Богу, современного искусства хватит лет на сто вперед. Не особо заморачиваясь, я написала слова песни, звучащей в голове голосом Успенской «К единственному нежному».* Потом решила всунуть в список что-нибудь из «Вороваек». Но от этой идеи пришлось отказаться, так как из их репертуара в памяти осталось только: «Не быкуй, фраерок» и «Рожа протокольная». Вряд ли княжеское семейство будет в восторге. Немного подумав, я написала текст песни Ирины Круг «В плену твоих рук». Так как нас заставляли участвовать в художественной самодеятельности в колонии, мне были знакомы многие тексты.

Брындуша пришла в восемь часов утра. Она вошла в комнату, но от двери не отходила ни на шаг, опасливо наблюдая за мной. Вот и хорошо. Пусть думает, что в моем обществе «до смертинки – три пердинки», и не расслабляется.

- Держи, - я протянула ей несколько листов. – Пусть хозяйка твоя все хорошо выучит. Чтобы от зубов отскакивало.

Брындуша кивнула и с видимым облегчением выскользнула в коридор. Буквально через пять минут госпожа Йетта принесла завтрак. Женщина выглядела сонной, часто отворачивалась, чтобы зевнуть и я не удержалась от вопроса:

- Вы плохо спали?

- Пришлось взяться за чтение, - ответила экономка, ставя передо мной тарелку с кашей. – До утра глаз не сомкнула! Ты мне лучше скажи, что с твоей работой? Доамна Эуджения уже интересовалась, когда будет готово ее белье.

- Сегодня закончу, - пообещала я. – Осталось совсем чуть-чуть.