Кружевница из ковена Будриоли

Слуга сложился пополам, наливаясь краской. Он еле сдерживался, чтобы не заорать боли. Из его рта вырывалось лишь громкое шипение с присвистом. Я склонилась к нему и добавила:

- Пшел отсюда, шерсть… Быстрее!

Из-за шторы показался Орель. Весь его вид говорил о том, что это рыжее создание в ярости. Уши прижаты к голове, хвост похож на метелку, а в зеленых глазах пылал воистину адский огонь. Я даже не успела среагировать. Котенок подпрыгнул, расставил лапы, словно белка-летяга, и в полете вцепился зубами в пятую точку наглеца. Тот хрюкнул и, не разгибаясь, помчался прочь, смешно перебирая длинными ногами. Орель стрелой полетел за ним. Через несколько секунд раздался приглушенный вопль. Похоже, хищник настиг свою жертву.

В этот момент из покоев тюремщика вышла госпожа Йетта. Она закрыла дверь на ключ, а потом шепнула:

- Все получилось. Амулет и волосы Бужора у меня. Уходим. Ты иди через холл, а я спущусь по винтовой лестнице.

Экономка забрала у меня белье и быстро пошла в ту сторону, куда умчался слуга, преследуемый Орелем. Я же двинулась в противоположном направлении. Впереди мелькнул рыжий хвост, и мои губы растянулись в улыбке. Защитник вернулся.

В коридорах замка было темно, но мне хватало света большой луны, заглядывающей в окна. Когда впереди показался огонек свечи, я быстро спряталась за угол и прижалась к стене. Вскоре послышался шорох платья, а потом моих ноздрей коснулся аромат знакомых духов. Доамна Эуджения! А она-то куда направляется?

Дождавшись, когда матушка князя отойдет на приличное расстояние, я направилась за ней. В моем случае любопытство было вполне оправдано.

Доамна поднялась по узкой лестнице на третий этаж и скрылась в одной из комнат. Я же с интересом и опаской двигалась по широкому коридору, догадываясь, что в этой части замка никто не живет. Странно, зачем она здесь в такое время?

А вскоре я услышала тихие голоса. Значит, доамна Эуджения здесь не одна!

Подкравшись к комнате, из которой доносился разговор, я притаилась.

- Нарчиса, ты не представляешь, что творится у меня в душе! Это ужасно! Ужасно! – матушка князя плакала.

- Ты можешь, наконец, сказать, что случилось?! – взволнованно зашептала ее сестра. – Зачем мы прячемся здесь?! Неужели нельзя было поговорить в твоих покоях?

- Нет! Нас могли подслушать! – всхлипнула доамна. – Сегодня после ужина я пошла в библиотеку, чтобы взять роман, и моя рука потянулась к «Мемуарам графа де Грамона»… Мой покойный муж любил читать Гамильтона… Посмотри, что я нашла между страниц… Ох…

Воцарилась тишина, в которой слышался шорох бумаг. Похоже, доамна Нарчиса что-то читала.

- Не может быть… Святой Досифей… Да это ведь завещание! У покойного князя Дорина была дочь!

- Не просто дочь, а отродье ведьмы! – зло произнесла доамна Эуджения. – И Дорин знал о ней! Он просто не успел объявить о ее существовании! А теперь, оказывается, ей принадлежит…

И тут Орель, сидящий у моих ног чихнул.

- Что это? – прошептала матушка князя. – Здесь кто-то есть?!

Схватив котенка, я только успела спрятаться за пыльную штору, как послышались быстрые шаги. Женщины поспешно покинули комнату, и через несколько минут в коридоре воцарилась тишина.

Вот так дела! Час от часу не легче! В семье Рациу имеются свои страшные тайны. Значит, у Штефана есть сестра-ведьма…

- Орель, ты так не вовремя чихнул! – проворчала я. – Мы могли бы узнать больше!

Но рыжий бесстыдник даже ухом не повел на мои претензии.

Я выбралась из-за шторы, и мы заспешили обратно, стараясь не шуметь. Подслушанный разговор не давал мне покоя. Нужно рассказать о нем госпоже Йетте. Может, она что-то знает об этой скандальной истории. Во время первого ужина, на котором я тоже разливала вино, господарь поведал своему другу, что отца прокляла ведьма после того, как он разгромил жертвенник. Как же тогда покойный князь смог завести ребенка с представительницей колдовского мира, если он так ненавидел их? Но факт оставался фактом. У Штефана имелась сестра, которой отец оставил какое-то наследство.

Глава 27

Князь внимательно изучал завещание, пока доамна Эуджения мерила комнату быстрыми шагами. Он был спокоен, что само по себе выводило матушку из себя.

- Ну? Что ты скажешь? – она наконец, устала ходить и остановилась напротив сына, опершись руками о стол.

- А что вы хотите услышать от меня? – Штефан поднял глаза. На его губах заиграла улыбка.– Много мужчин нашего положения имеют незаконнорожденных детей. Вы и сами это прекрасно знаете.

- Но не все признают их и оставляют наследство! – горячо возразила доамна Эуджения. – Ты же видел, что покойный князь желает, чтобы эту девку величали Рациу! Чтобы она носила княжескую фамилию! Позор на нашу голову!

Но князь уже не слушал матушку, снова углубившись в изучение завещания. Посреди его лба появилась глубокая морщина, что говорило о крайней степени задумчивости.

- Отец оставил девице усадьбу в России. Но почему я не знаю о ней? Усадьба всегда требует хозяйственных трат. Это жалованье слугам, дрова, свечи… Да много чего! – недоуменно воскликнул Штефан. – Или это голые стены?