Крылатое племя

вступать в бой со значительно превосходящими силами противника.

19 апреля по сигналу боевой тревоги в воздух поднялась дежурная пара истребителей — заместитель

командира эскадрильи младший лейтенант Тамара Памятных и младший лейтенант Рая Сурначевская. С

командного пункта полка их направили на перехват бомбардировщиков противника. Вскоре летчицы

заметили свыше сорока ГО-88 и ДО-215. Самолеты шли к станции Касторное, где скопилось несколько

наших воинских эшелонов.

Нельзя было допустить туда врага. Летчицы решили атаковать.

Два «юнкерса» сразу загорелись и пошли к земле. Остальные только сомкнулись плотнее и открыли

ответный огонь.

Снова и снова два ястребка бросались в атаку сверху, сзади, с флангов. Запылал еще один фашистский

самолет, затем другой. И тут враг дрогнул. Строй нарушился. Бомбардировщики стали сбрасывать свой

груз и поворачивать обратно.

Девушки продолжали преследовать противника, который отчаянно отстреливался. Самолет Тамары

Памятных загорелся, начал падать. Летчице все же удалось выброситься и спастись на парашюте.

А Рая одна продолжала нападать на самолеты врага. Но вот в кабину ворвался густой пар, брызнула

горячая вода. Рая сразу поняла: перебита водосистема. [85]

Пришлось прекратить преследование и приземляться в поле.

К месту ее посадки из ближайших деревень уже спешили колхозники, наблюдавшие этот беспримерный

бой двух советских истребителей против сорока самолетов противника. Каково же было их удивление, когда у самолета они увидели худенькую белокурую девушку в летной форме. Женщины плакали, качали

головами и все твердили:

— Родненькая наша, какая же ты молоденькая...

Весеннее небо над аэродромом часто хмурилось, затягивалось густыми облаками. Однажды в голубом

просвете появился немецкий разведчик. Летчицы Ира Олькова и Оля Яковлева вылетели наперехват.

Встреча состоялась над аэродромом. Фашист изворачивался. Мы с земли затаив дыхание следили, как в

разрывах облаков показывались то фашист, то преследовавшие его ястребки. Но вот самолет противника, объятый пламенем, круто пошел вниз.

* * *

Весна принесла с собой распутицу. Тяжело стало вытаскивать самолеты со стоянок на взлетную полосу.

Девушки выбивались из сил. А на отдых времени почти не было. Днем — боевая работа, ночью —

латание пробоин и ремонт.

Хорошо еще механик С. Осипова не давала унывать. Она всегда была готова помочь подругам, ободрить

их, шуткой разогнать печаль.

А когда становилось совсем невмоготу, мы пели. Рита Кокина, худенькая белокурая девушка, бывшая

студентка педагогического института, сочиняла хорошие песни. Были у нее и шуточные, были и

задушевные, в которых слышалась мечта о победе над врагом, о мирной жизни и дума о нерушимой

фронтовой дружбе...

Не все всегда обходилось благополучно. В иные дни из полета не возвращался кто-либо из девушек. В

одном из боев погибла Валерия Хомякова, были сбиты Клава Нечаева и Инна Лебедева. Не вернулась с

боевого задания Тая Смирнова, и только позже узнали, что она тяжело ранена и находится в госпитале.

Однажды во время боевого вылета погибла командир [86] эскадрильи Рая Беляева. Но все это не пугало

девушек, наоборот, они еще решительнее громили врага.

Под натиском Советской Армии гитлеровские войска продолжали откатываться на запад. Наши наземные

соединения преодолели Днепр и вырвались на Правобережную Украину.

Туманным утром 13 декабря армада фашистских бомбардировщиков под прикрытием истребителей

рвалась к Киеву. Они надеялись, что в тумане смогут подойти безнаказанно.

Но, лишь только об этом стало известно, в воздух поднялась командир эскадрильи Ольга Ямщикова с

ведомым Сашей Акимовой. За ними пошли все самолеты эскадрильи. И вот уже первая пара наших

истребителей атакует фашистские самолеты. На подступах к переправе идет ожесточенный воздушный

бой. Подняты в воздух истребители четырех полков. Боевой порядок врага расстроен. Бомбы

беспорядочно сброшены в Днепр. В этом воздушном бою было сбито 17 самолетов противника. Сорван

замысел врага — переправа осталась цела.

* * *

Фронтовые дороги занесли полк в Венгрию. Шел 1945 год. Советские войска добивали фашистского

зверя в его же берлоге.

Помню, стояли мы на аэродроме под Дебреценом. Вместе с нами базировались самолеты дружественной

румынской армии.

Румынский летчик подошел как-то к нам и, улыбаясь, на ломаном русском языке говорит:

— А знаете, как я из-за вас, девушки, пострадал, точнее — вот из-за нее, — и показал на Галю Бурдину.

Летчик рассказал, что во время воздушного боя над Корсунь-Шевченковским мимо него промчался

краснозвездный истребитель, а летчик в нем, как он смог заметить, имел девичий профиль и

выбивавшиеся из-под шлемофона каштановые локоны.

После боя он рассказал об этом своим товарищам, и те подняли его на смех:

— Женщина-истребитель? Никогда такого не было и не будет!

— Тебе и в воздухе начинают красотки грезиться? [87]

Совсем засмеяли парни.

— А видите, я, оказывается, прав, — сказал он Гале. — И я уверен, что именно вы мне тогда встретились.

Румынский летчик действительно мог видеть Галю, ведь наш полк тоже участвовал в тех боях.

* * *