Крылатые семена

— Мари уезжает на несколько недель на побережье, — сказала Салли, зайдя навестить Эйли. — Но ей не хочется ехать одной. А я сейчас никак не могу оставить дом.

— Да и я тоже. — Эйли гладила в жарко натопленной кухне. Ее миловидное лицо носило следы горя и напряжения последних недель.

— Ты не должна так утомляться, дорогая, — сказала Салли.

— Мне легче, когда я занята. — Эйли отбросила прядь волос с влажного лба. Нервы ее были взвинчены, и это чувствовалось в каждом ее слове, в каждом жесте. — Мне, право, очень хотелось бы оказать услугу Мари. Но ведь нельзя забывать о детях… и о Дике. Я не хочу, чтоб он переезжал в гостиницу до женитьбы, а он грозит это сделать, если дома не будет мира.

— С удовольствием сказала бы Дику несколько теплых слов! — воскликнула Салли. Она была так возмущена, что совсем забыла о своем решении не волновать Эйли и не говорить ей, какого она мнения о поступке Дика.

— Разговаривать с ним бесполезно. — Эйли положила на гладильную доску свежевыстиранную рубашку. — По-моему, надо оставить его в покое; пусть делает, что хочет.

— Правильно, — согласилась Салли. — Но только Дику нечего теперь рассчитывать на нашу любовь и уважение. Я могла бы еще простить ему то, что он дал подписку, но это его заявление…

— А по-моему, одно другого стоит. Дику нет и не может быть оправдания, — сказала Эйли. — Впрочем, это его очень мало заботит. У него сейчас одно на уме: как бы добиться хорошего положения.

— Что ж, вольному воля, не будем ему мешать, — отрезала Салли. — Вот уж никогда не думала, что мой собственный внук может оказаться такой мразью.

— А я разве думала? — устало отозвалась Эйли.

Салли вернулась к цели своего прихода.

— Если ты сама не можешь поехать с Мари, почему бы тебе не отпустить с ней Дафну? У девочки очень утомленный вид. Мария с радостью возьмет ее с собой.

— Ох, мама, это было бы замечательно для Дафны! Только бы она согласилась поехать!

Бесхитростная, горячо преданная своим детям, Эйли так обрадовалась этому предложению, что Салли стало стыдно за свой обман. У них никогда не было тайн друг от друга, и Салли знала, что при обычных обстоятельствах никто не мог бы дать Дафне более разумного и полезного совета, чем ее мать. Но сейчас лучше было избавить и мать и дочь от излишних волнений. Впоследствии они все расскажут Эйли, и та, конечно, поймет, почему они вынуждены были так поступить.

— Я поговорю с Дафной, как только она вернется домой, — продолжала Эйли. — Эта мисс Гэджин пишет с нее портрет, и Дафна пошла к ней в студию. Знаешь. Дафна не позволяет больше называть этих девушек дочками Пэдди Кевана. Странно, не правда ли? Она, видимо, сдружилась с ними.

— Вот и Билл тоже, — лаконично сказала Салли. После разговора с Дафной она изменила свое мнение о Пэт и Пэм.

— Интересно, Билл действительно увлечен или нет? — задумчиво произнесла Эйли.

— Он рассмеялся, когда я спросила его об этом, — сообщила Салли. — Сказал, что у него нет времени для любви.

— Билли и в самом деле очень занят, — согласилась Эйли. — Редко-редко, когда у него выдается свободный вечер. Но это, конечно, не страхует его от любви, У него, возможно, нет времени для встреч с девушкой, но сердчишко-то ноет. Не всем выпадает счастье работать вместе, как нам с Томом. И все же я надеюсь, Билл не сохнет ни по одной из этих девиц.

— Билл не дурак, — убежденно заявила Салли. — Но трудно сказать, что способны сделать с мужским сердцем такие красотки! — И, помолчав, она нехотя добавила: — Придется мне, пожалуй, уступить — пусть приведет их ко мне. Он прошлый раз намекал на это. Да и Динни наседает на меня.

— Ты удивительный человек, мама! — Восхищение и любовь вызвали на лице Эйли усталую улыбку. — Даже малыши и те в трудную минуту обращаются к тебе. Я слышала на днях разговор между Лалом и Надей. Как-то вечером — помнишь, когда было так жарко, — им захотелось искупаться в бассейне «Олимпия», который тогда только что открыли. Они знали, что мне некогда и что я не люблю, когда они ходят куда-нибудь одни. «Вот что, — заявила Надя. — Давай позовем бабушку!» «Она, конечно, с удовольствием пойдет с нами, — сказал Лал. — Бабушка не меньше нашего любит ходить в бассейн».

— Еще бы! — рассмеялась Салли. — Ты себе представить не можешь, сколько удовольствия мне доставляет этот бассейн; стоит вспомнить, какой редкостью была вода в старое время — иной раз, бывало, капли лишней нет, чтобы умыться. А сейчас молодежь может вволю плескаться в бассейне. Он такой огромный, выложен голубым кафелем. Глядишь — и кажется, будто к нам на прииски каким-то чудом попал кусочек моря! А по вечерам, когда вокруг зажигаются цветные огни, прямо не верится, что это наяву.

— Не понимаю, в кого это Дик у нас такой уродился? — Мысли Эйли снова вернулись к старшему сыну, причинявшему ей сейчас столько горя. Она как раз гладила его рубашку, которую вытащила из вороха белья, лежавшего у нее под рукой.