Крылатый Купидон - божок слепой (СИ)

— Ты тоже должна ей написать, — упрямо проговорила она, даже не собираясь выслушивать моё мнение. Затем, она подошла к какой-то девушке, и попросила пару листков чистой бумаги и две ручки. И вернувшись, впихнула мне в руки один лист и ручку.

— У тебя тоже есть о чём написать, — с грустной улыбкой сказала она, а затем погрузилась в сочинение о своей любви. Я какое-то время наблюдала за тем, как Бекка сосредоточенно писала что-то на листе, и видела, как по её щекам скатывались слёзы.

Переведя взгляд на других девушек, которые также как и Бекка, верили в эту чушь, я видела столько эмоций на их лицах и в их глазах, что сердце пропускала всё больше ударов, с каждой скатывающейся слезой, незнакомой мне девушки. Они все так страдали, но на самом дне этих болезненных эмоций, у каждой из них было счастье. Как бы им не было больно, у них была любовь, и это прекрасно. Не всё всегда заканчивается так, как мы того хотим. Лишь через какое-то время, когда я так задумалась, что и не заметила проходящего мимо меня времени, я решила всё-таки написать письмо Джульетте. Правда, не знаю, о чём мне писать.

» Дорогая Джульетта.

Я не знаю о чём тебе написать. Не могу рассказать о своей бешеной любви, о том, как мы были счастливы, и вообще ничего сказать не могу. Я не помню… Я ничего не помню. Смешно, правда? Наверное, ты скажешь: «как можно забыть о любви?», но я отвечу: «легко, я ведь забыла». Но, это не важно, потому что я помню самое важное. Я помню, как сильно люблю его. Его зовут Клаус, и он… Он стар для меня. Но, дорогая Джульетта, если бы… если бы я могла, если бы у меня было права любить его открыто, я бы не раздумывая, побежала к нему. Но между мной и им, стоит пропасть, которую я не могу перепрыгнуть.

Знаешь, Джульетта, я бы всё отдала ради одной минуты с ним. Даже жизнь… Ради того, чтобы ощутить его руки на своей талии, ради того чтобы прикоснуться к его губам, чтобы услышать его голос снова. Но, у меня нет на это права. Его у меня никогда и не было.

И сейчас, я пишу тебе письмо из далёкого будущего, и точно знаю, что ты его никогда не получишь, но мне просто нужно было сказать хоть кому-то, как сильно… Как невыносимо сильно я люблю его! И как тяжело мне живётся без его неизменной ухмылки, которую я бы полюбила не меньше чем всё остальное в нём.

Ещё одна глупая, но безумно влюблённая поклонница»

Ощущая, как по моей щеке покатилась тёплая, одинокая слеза, я ещё раз взглянула на своё письмо, и пожалела, что написала его. Стоило ли…? Я ведь не люблю проявлять эмоции на глазах у других людей, но стоило мне оглянуться, как я поняла, что никому и нет до меня дела. Как и до Ребекки, которая обливаясь слезами, и заливая ими сухой лист бумаги, уже чуть ли не до дыр исписывала его чернилами, которые размывались от её слёз. Она, всхлипывая, выливала свои печальные мысли на ни в чём не повинный лист бумаги, а когда закончила, то я стала замечать в её глазах ещё и злость.

— Бекка, давай положим наши письма, и уйдём, не нужно устраивать бойню здесь, — негромко проговорила я, беря её за руку и подводя к стене, в которой уже куча подобных нашим, писем. Я всё ещё сомневалась, стоит ли оставлять его, но потом решила, что это не имеет значения, ведь ответа от секретарш Джульетты, мне не нужно. Я и так знаю, что мне делать с моими чувствами.

Сложив свои письма в несколько раз, мы вложили их в трещины в стене, и ушли. Ребекка всё ещё плакала, но и одновременно злилась, клянясь, что он поплатится за её разбитое сердце. Я не стала напоминать ей, что она вообще-то и так его убила, так что с него взять плату уже не получится. Она успокоится, стоит лишь ей познакомится с каким-нибудь красавчиком, который на следующий день станет её завтраком.

В Вероне мы, на удивление, почти никуда не ходили. Сидели в номере отеля и просматривали душещипательные фильмы, за ведром с мороженным. Было неплохо, если не считать постоянных слёз Бекки, и грустных мелодий на фоне её всхлипов. Ну, я тоже выделилась, когда мы смотрели «Дневник памяти». Это был мой первый раз, хотя, Кэр этот фильм просто обожает. Я много слышала о нём от неё, но никогда не думала, что мы с главной героиней так похожи. Она тоже забывала важные моменты в её жизни. Правда, мне о моих никто не рассказывал. Я плакала, чуть ли не весь фильм, понимая, как же всё-таки несправедлива жизнь.

Долга наша хандра не продлилась. Потому что больше не было сил, терпеть эту боль, и мы обе решили отправиться в Россию. Если и искать город, в котором можно не только забыть горечь и страдания, но и свой собственный язык, то это самое подходящее место. Прилетев в Москву, мы чувствовали себя, как не в своей тарелке. Здесь не было каждого второго, кто знал английский, поэтому было трудно. Но это нас не остановило, и мы решили кутить по ночным улицам Москвы.