Крылатый Купидон - божок слепой (СИ)

Пожалуй, единственные в этой семье, кто не доставлял проблем это были Финн и Сейдж, они вели спокойную, уединённую жизнь с не большом городе. Финн даже на работу устроился, и они усыновили мальчика. Хорошая, спокойная жизнь для тех, кому надоело быть под прицелом. Они даже сегодня были тише воды, ниже травы. Приспокойненько вели беседы с другими гостями, пока их сын играл с нашей дочерью. Дерек хороший мальчик, и в отличи от нашей ненормальной семейки, он был самым обычным, но даже так, он знал кто его родители, и кто были мы. Этот мальчуган никогда не пугался этого, а когда Хоуп что-то случайно колдовала, или её силы выходили из-под контроля, мы точно знали, что на Дерека можно положиться, и он вовремя приведёт Хоуп домой, или же позовёт какого из взрослых. Честно говоря, я была даже не против, если бы такой надёжный ребёнок был для Хоуп хорошим братом и другом. Но Клаус был с этим не согласен, всё потому, что этот мальчик обычный человек, и ему может навредить даже соседская собака. Своего рода беспокойства за этого паренька, хоть Клаус этого никогда и не признает. Но даже с их спокойной жизнью были свои проблемы, вроде тех, когда Дерек получал раны по неосторожности. И быстрое их исчезновение заставляло людей что-то подозревать, а уж не старение его родителей и подавно зарождали страх. Так что им пришлось переехать в не менее тихое место.

Стоя на улице, я вдыхала прохладный воздух и вдруг подумала, что теперь и у меня есть семья. Теперь я часть этой ненормальной, но такой любимой для меня семьи. Наверняка, в будущем будет много проблем, но кому какое дело. Обернувшись на звук, я видела как Клаус выходил из нашего особняка, в котором сейчас во всём разгаре шло празднование нашего бракосочетания. Идя к нему на встречу, я обхватила его талию руками, и крепко обняла, положив голову ему на грудь.

— Ты чего? — обнимая меня в ответ, спросил он. Я же, крепче сжимая его в объятиях, улыбнулась.

— Просто подумала, как же мне повезло с тобой, — негромко сказала я, согреваясь его теплом. А до этого я как-то не замечала, что моя кожа холодная. Став вампиром я больше не волновалась о холоде, даже когда градус падал в минус, я не ощущаю перемен.

— Клаус, люблю тебя, как же сильно я люблю тебя, — ощущая тёплые губы у себя на макушке, я и заметить, не успела, как меня подхватывают на руки, и мы скрывается из виду. Я не знаю, куда это он так несётся на своей гибридной скорости, но мне всё равно. С ним я готова пойти хоть в само пекло.

Клаус редко говорит, что любит меня, обычно он это показывает. Но иногда, особенно редкие моменты, когда мы одни, он вдруг говорит, что любит меня. Просто, ни с того, ни с сего. Я не могу предугадать, когда именно эти моменты наступают, но я помню каждый из них. Помню, когда это происходило, помню, какими словами он это выражал, помню, каждую секунду. А вот я не скупа на слова, я могу каждый день говорить ему о своей любви, могу часами говорить, почему я его люблю, и для меня это нормально. Потому что я хочу, чтобы он это слышал, а не только видел, мне мало того, чтобы он просто видел мою любовь. Может, это слишком пугающе, но я хочу, чтобы он всю вечность, и даже после неё был одержим только мной, я не смирюсь, если в его сердце появится кто-то другой. Не смогу жить с этим, я хочу, чтобы он был пленой мной, и только мной. Когда я была человеком, во мне не было такого сильного эгоизма, но уже тогда я хотела, чтобы он думал только обо мне, чтобы бредил мной. Став же вампиром это желание владеть им, стало во много крат больше, и противиться ему нет никакого смысла, оно сильнее меня.

— Когда ты успел переделать эту хижину? — оказываясь в лесу, на болотах, где когда-то жили стая болотных оборотней, спросила я. Но вместо того, чтобы попытаться встать на ноги, я подобрала подол своего платья так высоко, как только могла, чтобы не вымазать белую ткань.

— Это не я. Оборотни, которых ты выбрала, решили сделать это. Тебе ведь понравилось здесь, в прошлый раз, — ступая по тропе, к хижине сказал Клаус. Я же, только подняла на него глаза, но ничего не сказала. Не скажу, что мне здесь очень понравилось, но это единственное место в Новом Орлеане где тихо и спокойно, поэтому я иногда приходила сюда, когда хотела побыть в одиночестве. Иногда хотелось тишины и покоя, в особенности тут хорошо спалось, потому как Хоуп в первые годы своей жизни много плакала, и плоха спала по ночам. Так что, можно сказать, я тоже сбегала, когда было уже слишком невыносимо.