Крылатый лев и лилия

- Я буду беречь его, Виттория, обещаю… — лишь смог ответить он, с трудом оторвавшись от ее манящих порозовевших губ.

Терпение и мудрость — вот преимущества зрелости перед беспечностью юности. Сегодня он итак позволил себе слишком многое. Надо дать расцвести и окрепнуть чувствам Виттории- подумал Марко. Время для страстных признаний еще придет.

Уже в тот момент, когда сенатор подал руку своей нареченной, сажая их с Беатрис в отплывающую из гавани гондолу, его сестре стало ясно-прогулка на корабль не прошла даром. "И все таки, Благодарение Богу, я мудрая женщина. "- довольно подумала Беатрис Гритти, когда разглядела пылающее от смущения и радости лицо своей будущей невестки. Марко держался в своей обычной манере, с виду неприступный как скала, собранный и невозмутимый. Но его глаза были полны нежности, а их цвет теперь напоминал ей как и в юности мягкую зелень весеннего сада.

Спустя несколько дней, слуги в палаццо Веньеров были немало удивлены, когда им было отдано распоряжение накрывать ужин на троих, ведь все последние дни женщины делили трапезу без хозяина дома. Но даже когда сенатор и не отъезжал из дому надолго, то ужинал с семьей редко, всегда задерживаясь до поздна в доках или в совете, по возвращению приказывая принести себе в кабинет лишь кувшин вина и легких закусок. Всем сразу стало понятно, что в доме Веньеров грядут скорые перемены, а их причина в этот вечер была как никогда обворожительна.

О том, что он вернется к ужину, Марко известил домашних коротким письмом, которое доставили еще утром. Теперь, сидя напротив него за большим дубовым столом в каминном зале Виттория чувствовала, как тлеет от его взглядов, которые он время от времени бросал на нее. Все последние дни она не могла позабыть разговор на борту корабля, неожиданный и такой долгожданный поцелуй, те слова, что он ей сказал в ответ на признание.

Марко много шутил, развлекая их с Беатрис рассказами о морских сражениях и бегстве турок, иногда вспоминая забавные истории, случавшиеся с ним и Юсуфом. А Беатрис все выжидала время, когда можно будет не нарушая приличий извиниться и уйти в свои покои, оставив Марко и Витторию наедине.

Наконец, после второй перемены блюд, сеньора Гритти сославшись на усталость торжественно поднялась из-за стола, тайком, по-заговорщически, подмигнув Виттории.

Сегодняшний вечер расставит все по своим местам, в этом у нее больше не было сомнений.

Марко отпустил слугу, прислуживавшего им за столом, приказав лишь поменять свечи в высоких канделябрах. На город спускались промозглые осенние сумерки, но в просторной зале когда-то одинокого палаццо было тепло и уютно.

Под мягким сиянием свечей, кожа Виттории казалась нежным перламутром в обрамлении темной меди рассыпавшихся по плечам густых волос, которых так хотелось коснуться. Теперь Марко мог любоваться ею открыто, не стыдясь своих чувств, не пряча своего восхищения этой расцветающей юной красотой. В последние дни не было ни минуты, когда бы ее образ не сопровождал его мысли. Чем он заслужил такое нежданное счастье? Как его уберечь, как поверить в то, что это реальность, а не плод воображения? Несмотря ни на что, где-то в глубине сознания завозились неприятные вопросы и сомнения. Слишком долго Марко был один, слишком часто разочаровывался в людях, слишком много грехов приписывал себе, и слишком хорошо знал, что за них когда-то придется расплачиваться.

- Ты открыла мне свое сердце, Виттория. Я не стану скрывать, что никогда не смел надеяться и ждать этого. Когда ты впервые оказалась здесь, в моем доме, я видел в тебе лишь испуганного ребенка…

- А теперь Сеньор М? — она испытующе посмотрела в его глаза.

Марко порывисто поднялся со своего места и подошел к высоком креслу в котором сидела Виттория, подавая ей руку.

- Я до сих пор не сделал очень важную вещь. Непростительная забывчивость, — сказал он вместо ответа. Она поднялась, оказавшись так близко к нему, что у нее снова перехватило дыхание, в то же мгновение почувствовав на своем пальце прохладный металл. Марко одел обручальное кольцо и нежно поцеловал ее дрожащую от волнения ладонь.

- Теперь мое сердце полно тобою… Я очень хочу сделать тебя счастливой, но ты так молода, а в жизни так много соблазнов о которых ты еще не знаешь. Не подведи меня Виттория, я уже не молод для сердечных ран… — сказал Марко, мягко очерчивая контуры ее милого округлого лица, мучительно медленно наклоняясь к ее губам, ожидающим поцелуя.

"Клянусь, я никогда не предам"- хотела она сказать ему в ответ, и еще что-то, перед тем как без остатка отдаться его ласке.

Но вдруг из окна раздались громкие звуки лютни, которая явно страдала под руками какого-то горе-музыканта, а потом заплетающийся голос начал старательно выводить строки баркаролы. Веньер в мгновение ока оказался окна и одернул тяжелую портьеру.

Венец