Крылатый сфинкс, печальный цербер

– Скажи лучше, что ты имеешь в виду? – парировал он. – Никто толком не знает, что у вас там произошло. Да, он общается со своей бывшей, но ведь это для тебя не новость, возвращаться к ней он не собирался. Да, у него там дети, но они у него всегда были и будут, и это не то, что тебя особо заботило. Ну, конечно, имеется молодая пташечка, но, поверь, это больше так, дань моде и социальному положению, нежели что-то серьезное. Ради нее он тебя, детка, явно бросать не намеревался. Но ведь бросил!

– Я же сказала, что это я от него ушла! – заявила в сердцах Наталья. – И вообще, зачем тебе столько знать? Какое твое дело?

Швырнув окурок на землю и растерев его носком стильного сапога из кожи акулы, Феликс ответил:

– Потому что нутром чую, детка, что тут что-то на моих глазах вершится, но не могу понять, что именно. И упускаю нечто для себя крайне важное.

– Не в первый раз, – заявила Наталья и, посмотрев на Феликса, сказала: – Продавать пакет акций я не собираюсь, и уж точно не тебе. Так что зря старался.

– А Кирюша хороший мальчик, – произнес московский гость, и Наталья остановилась как вкопанная.

– Ты это о чем? – вспылила она. – Ты что, желаешь использовать моего сына, чтобы я приняла нужное тебе решение? Я тебя предупреждаю, Феликс, это выйдет тебе боком.

Тот, прыгая в свой оранжевый автомобиль, заявил:

– По себе людей не судят, детка. Просто я похвалил твоего сына, что в этом зазорного? Он и в самом деле славный мальчуган. Хотел бы, чтобы у меня был такой.

– Не будет! – крикнула Наталья, чувствуя, что к глазам у нее подкатывают слезы. – Никогда не будет!

– Знаю. Но трагедии из этого не делаю, детка. У меня иные приоритеты. Но к чему я это говорю… Алексей – или кто-то иной – может без зазрения совести использовать мальчика в своих интересах. А ты исчезаешь черт знает на сколько, оставляешь его одного и надеешься на чудо? Какая же ты после этого мать, детка? Одно слово – отвратительная!

Хотя Наталья и понимала, что Феликс, как обычно, пытается вывести ее из равновесия и тонко нахамить, также она понимала, что он прав. Да, она не имела права оставлять Кирюшу, не имела. Просто она уж слишком увлеклась этим дурацким расследованием.

Расследованием, целью которого было установить, а был ли мальчик. В красной рубашке, с белыми волосами и синими-пресиними глазами.

– Скажи, когда ты приехал, он… Он был тут один? – вырвалось вдруг у нее.

– А что? – Феликс был явно удивлен ее вопросом. – Ну, с этой жирной смешной собакой. Кстати, откуда вы ее выкопали? Или тут еще кто-то должен быть?

Нет, не должен, потому что если бы Феликс сообщил ей, что Кирюша был не один, а в компании этого самого таинственного мальчика…

Тогда бы это точно была проблема!

– Правда, его друг уже ушел домой.

– Что? – Глаза Натальи полезли на лоб. – Ты его видел?

Феликс, явно не понимая, в чем дело, произнес:

– А ты чего вся на нервах, детка? Решила отгородить сына каменной стеной от всего остального мира? Не надо, это блажь.

– Будет свой сын, делай с ним все что хочешь! А мне советы в воспитании моего давать не смей! – закричала, поражаясь своему тону, Наталья. – Так ты его видел?

Заводя автомобиль, Феликс бросил:

– Да нет же, Кирюша сказал, что этот мальчик убежал, когда увидел, как я подъезжаю. Хотя какой мальчишка бы убежал, не рассмотрев мое авто. Я тебе на следующей неделе брякну, детка. А ты пока подумай над моим деловым предложением. Я за ценой не постою, детка. Кстати, хата так себе, могла бы купить что-то и получше! Чао!

И, дав по газам, столичный гость покатил прочь. Меньше всего Наталью интересовало деловое предложение, и ей было решительно наплевать на цену, которую Феликс собирался ей озвучить.

Тот факт, что Кирилл снова завел речь о воображаемом друге, увы, вписывался в общую схему. И Феликс прав: существуй мальчишка на самом деле, он, конечно, остался бы, чтобы рассмотреть крутую оранжевую «тачку», на которой из столицы прикатил пижон Феликс.

Но мальчик этого не сделал, потому что мальчика не существует. А это значит…

– Мама, мамочка! – К ней подбежал запыхавшийся Кирилл, который уже забыл об их недавней ссоре. – А можно мой друг сегодня с нами поужинает?

Наталья потрепала сына по волосам и сказала:

– Ну, конечно, можно. Кстати, как его зовут? Он так и не сказал?

– Сказал! Только я дал ему честное слово, что никому не скажу. Потому что его имя нельзя говорить взрослым. Он сам, если захочет, это тебе сообщит. Он говорит, что ты у меня классная! А я и так знаю, что ты классная!

Наталья поцеловала сына и, отметив, что лоб у него горячий, сказала:

– Ну, ты уже сегодня набегался, пора и честь знать. А твой друг… Он отсюда?

– Да, отсюда! – кивнул Кирюша. – А я совсем ничуточки не устал, мамочка! Можно я еще побегаю?

– Ну, если только совсем немного. А откуда отсюда? У него здесь родители живут? Или, может, бабушка?

Кирюша мотнул головой:

– Он сам по себе. И он отсюда.

– Я это поняла, – сказала Наталья с улыбкой. – Из нашего поселка.