Крылатый сфинкс, печальный цербер

– Кирюша! Я иду искать! – крикнула она и стала подниматься по лестнице. Сын наверняка спрятался где-то на втором этаже. Наталья заглянула в первую попавшуюся комнату и увидела выглядывавшую из-за покрытого пыльным чехлом дивана желтую кроссовку. Так и есть, долго мучиться не пришлось. Она осторожно подошла к дивану и, ухнув, обогнула его.

Однако сына там не было – только его правая желтая кроссовка, которую он, видимо, снял и специально подложил так, чтобы у нее создалась иллюзия того, что именно здесь он и прячется.

– Ну хорошо, Кирюша, один – ноль в твою пользу, – произнесла она громко, надеясь, что ее голос разносится по всему второму этажу. – Ты меня обманул! Но я тебя все равно найду!

Она оказалась в соседней комнате – и заметила другую желтую кроссовку, выглядывавшую из-под портьеры. Наталья с азартом откинула ее, позволяя лучам яркого солнца влиться в комнату сквозь мутные грязные окна.

На этот раз это была левая кроссовка сына, однако самого Кирилла за портьерой не было.

– Два – ноль! – сказала она, начиная ощущать беспокойство. – Я продолжаю тебя искать!

Она надеялась, что услышит, как это обычно бывало в подмосковном палаццо, сдавленный смех сына, затаившегося где-то неподалеку. Однако до нее не долетело ни звука. Так куда же ребенок запропастился?

Она побывала еще в двух комнатах, однако Кирилла там не было. В последней она обнаружила его бейсболку, опять же положенную так, чтобы сбить ее с толку, однако сына нигде не было.

Ну конечно, как она могла это забыть! Надо было начинать именно отсюда – с его комнаты! Точнее, с той комнаты, которую она первоначально хотела отвести ему под детскую, но потом передумала, и все из-за этого странного шкафа. Отчего-то он внушал ей… нет, не страх, а трепет.

Она подумала о детских страхах, о том, что малышня иногда считает, что в кладовке или шкафу притаился бука. Так зачем поселять сына в комнате с этим страшным шкафом, если она могла организовать из нее, скажем, гардеробную? А Кирюша займет комнату в противоположном конце коридора…

Наталья вступила в угловую комнату со шкафом. Она ведь читала кое-какие статьи в Интернете: этот особняк словно притягивал несчастья. Построен он был еще при Сталине, здесь кто-то умер от болезни, кто-то покончил с собой, кто-то кого-то убил… Причем последняя смерть случилась не так уж и давно, лет пять назад, и с тех пор дом пустовал.

Это объясняло то, отчего никто не хотел его покупать. Никто – кроме нее. Однако она не была суеверной, да и цена была подходящая: с учетом бурного прошлого и недавней трагедии.

А ей и Кирюше требовался новый дом – нет, не в столице, а под Москвой. Однако ни в одном из этих гетто для «сильных мира сего»: в подобном месте они обитали еще несколько недель назад. Купить дом в подобном месте она не хотела – да и не могла. Они не бедствовали, несмотря на то что в издательском доме она более не работала. Однако у нее имелся пакет акций…

И все же причина заключалась в ином… Она страстно желала обрести свое гнездо, свой дом, который станет крепостью для нее и Кирюши. Только для них двоих.

Наталья заметила, как дверца шкафа, бывшая приоткрытой, вдруг при ее появлении тихо захлопнулась. Ага, значит, сын спрятался именно там!

– Не понимаю, куда же он делся… – пробормотала она намеренно громко, морща лоб. – Никак не приложу ума… Нигде Кирилла нет! Разве что… Разве что он здесь!

Быстрым шагом она подошла к шкафу, попыталась распахнуть его дверцы, однако они не поддавались. Наталья напрасно дергала их, с каждым мгновением ощущая, что тревога все возрастает. Потом она вдруг поняла, что дверцы шкафа закрыты на ключ – но как же так, она ведь видела, как дверца мягко захлопнулась, едва она зашла в комнату!

Или ее смышленый сынок нашел возможность привести в действие дверной механизм, спрятавшись в шкафу?

Дрожащими руками она поспешно повернула массивный ключ – и дверцы наконец поддались. Она с силой распахнула их и провозгласила:

– Вот я тебя и нашла! Я победила!

Однако шкаф был пуст – там не было ни Кирюши, ни вообще никого. Только одна-единственная деревянная вешалка, мерно покачивавшаяся на металлической штанге.

Наталья, чувствуя, что у нее рябит перед глазами, шагнула в шкаф, желая удостовериться, что это не оптическая иллюзия и не галлюцинация. Да, шкаф был пуст, однако он не имел права быть пустым. Там должен был находиться Кирюша.

Но его там не было.

– Кирюша! Сынок! Ты где? Что с тобой случилось? – Она закричала, и из глаз хлынули слезы, Наталье в голову вдруг пришла простая и одновременно столь страшная мысль: а что, если она никогда больше не найдет сына?

Но что с ним могло приключиться? Неужели… Неужели он забился в такой уголок в этом доме, в котором его никто никогда не найдет?