Крылатый воин (СИ)

На следующий день случилось то, ради чего, как я подумал, меня и пригласили. Перед поездкой Жаклин строго-настрого потребовала, чтобы я взял парадную форму. К двум часам дня к Беннетам начали съезжаться соседи целыми семьями на рождественский обед. Все на пикапах, потому что эта машина считается средством производства и не облагается налогами. Их-то я и встречал вместе с хозяевами во всей красе, позвякивая наградами. Именно ради меня они и приехали, потому что у всех остальных ничего нового, интересного не было. Я был украшением праздничного стола.

Дернув неразбавленного бурбона, я разошелся и нарассказывал такого, что даже у взрослых отвисли челюсти. Единственное, что им не понравилось, это то, что я счел японцев смелее американцев.

— Такого не может быть! — на правах хозяина высказал за всех Ричард Беннет.

— Еще как может! Я ни разу не слышал, чтобы американский летчик преднамеренно таранил японского, а они делают это сплошь и рядом. Атакуют лоб в лоб, чтобы, если не собьют из пушек и пулеметов, врезаться и погибнуть вместе. При этом летают без парашютов, чтобы не попасть в плен, — рассказал я.

— Варвары! — сделал вывод хозяин ранчо.

— А они считают варварами нас, и у них для этого больше оснований. В то время, когда Юлий Цезарь гонял дикие племена по острову Британия, у японцев уже были государства, — проинформировал я.

— Кто такой Юлий Цезарь? — спросил один из гостей, довольно взрослый дядька и с виду образованный.

Тут я и вспомнил, что для янки история человечества началась в тысяча шестьсот двадцатом году, когда первые протестанты основали колонию на континенте Америка.

Несмотря на умствования, я произвел на гостей хорошее впечатление. Женщины мне говорили, что мы с Жаклин хорошая пара, а мужчины — что из меня получился бы хороший шериф, а то нынешний — трусливое чмо, не способное усмирить обнаглевших сельскохозяйственных работников, которые постоянно требуют повышения зарплаты. Нет уж, похоронить себя в этой глухомани я не готов, хотя приезжать сюда летом на охоту и рыбалку не отказался бы.

На следующее утро мы вместе с Ричардом Беннетом поехали на охоту. Он дал мне дробовик и лошадь — понурого мерина коровьей масти, неторопливого и спокойного. Наверное, считал, что мне и такая лошадь будет не под силу, и очень удивился, когда я прямо с седла подстрелил степного кролика и не вылетел из седла, когда испуганный мерин взбрыкнул.

— Где научился ездить на лошади? — спросил он.

— Мой отец был офицером-артиллеристом. Ему была положена верховая лошадь, — ответил я.

На обратном пути завернули к дому, где жили рабочие, негры и мексиканцы. Они разделывали тушу телки, которая сломала ногу, свалившись в овраг. Ричард Беннет подозвал пастуха, пожилого негра, что-то тихо спросил.

— Мастер, я не виноват, я отгонял её… — испуганно залепетал тот.

Хозяин ранчо трижды ударил его кнутом по голове, после чего потребовал:

— Смотри мне в глаза, обезьяна!

Один из ударов пришелся по круглому черному лицу, оставив кровоточащую полоску на левой щеке. Она дергалась то ли от боли, то ли от страха. Негр пытался что-то сказать, но только мычал. Белый явно наслаждался его страхом, впитывал, как вампир. Обычно так поступают те, кого в детстве часто чморили, кто набоялся в свое время, а встав взрослым, пытается обменять свой страх на чужой. Теперь я понял подоплеку многих вопросов Жаклин. Трусостью она пошла в отца.

— Ричард, оставь его! — потребовал я. — Он уже все понял.

Хозяин ранчо глянул на меня раздраженно, как подросток, которому помешали подсматривать за ссущей бабой, но оставил негра в покое.

После ужина он пригласил меня в кабинет, расположенный на первом этаже рядом со столовой. Сделав нам виски со льдом, разместился поудобнее в большом мягком черном кресле, которому, наверное, лет не меньше, чем дому, закурил сигару, судя по запаху, кубинскую. Впервые видел его курящим. Предложил и мне сигару. Я отказался.

Сделав пару глотков бурбона, Ричард Беннет заявил:

— Ты хороший парень, смелый, но моей дочери нужен мужчина пожестче. У нас здесь суровая жизнь, не для неженок.

— Я полностью согласен с тобой, — искренне сказал ему.

— Ты разве не собирался просить руку моей дочери⁈ — удивился он.

— В мои планы не входит женитьба в ближайшие годы. Сперва надо получить высшее образование, — в силу моих дипломатических способностей выдал я.

— Это правильно, — согласился хозяин ранчо, которого сразу попустило.

Мы поболтали с ним немного. Он добил сигару и стакан, зевнул и пошел спать. Я последовал его примеру, хотя сна не было ни в одном глазу.

Когда стал слышен храп Ричарда Беннета, в мою комнату, тихо поскрипев половицами, проскользнула Жаклин в белой ночной рубашке, легла рядом и спросила:

— О чем ты говорил с папой?

— Он сказал, что ты хитрая сука, которой нужен парень тупей и жестче, — ответил я.

— Он так и сказал⁈ — не поверила любимая дочка.

— Своими словами, но смысл был именно такой, — сказал я.

— Ты обиделся, да? — задала она вопрос тоном, который предполагал только согласие.

— Нет. Наоборот, полностью согласился с ним, — заявил я из вредности.