Крылатый

Его передёрнуло. О, да, я умею говорить это «шваль» так, чтобы мой противник почувствовал себя тряпкой для вытирания ног! Мамина школа.

— Когда и где, ушлёпки плюшевые? — а Ван умеет улыбаться. Па-а-акостно так…

— Сегодня вечером, — Мистраль не говорил, а презрительно цедил слова. — На площадке за спортивным комплексом. В девять.

— А прийти не зассыте? — ещё мерзее ухмылка.

Резко побледнев от злости, глава банды собрался ответить, но в это время распахнулась дверь и вошёл учитель. Социология и теория межрасовых отношений — один из обязательных предметов. Преподаватель, хоть и человек, специалист хороший. Оглядев не спешащих по своим местам студентов, он поправил очки на носу. А мы с Ваном вообще не причём, сидим себе с учебниками, никого не трогаем.

— Пара ещё не окончена, господа студенты. Вы выполнили задание?

— Нет, — нехотя ответил главный зачинщик беспорядков.

— Тогда прошу по местам.

— А если мы не пойдём? — с вызовом спросил Пророк.

— Учитель, у вас в журнале есть графа «дисциплина». Каждому нарушителю вы имеете право, более того, обязанность, записывать минусы. Количество минусов влияет на частоту дежурств и размер стипендии. Если нарушение серьёзное, то наказание предъявляется немедленно и определяется тяжестью проступка. Карцер, наряд на любое из назначенных мест или гауптвахта. Если учитель не может или не хочет решать какое наказание понесёт нарушитель, то это решает мастер курса или директор, — мстительно просветил я голосом примерного пай-мальчика и незаметно стряхнул с пальцев пяток маленьких молний.

Пятёрку сдуло. Йа кросавчег!

— Спасибо за консультацию, студент Ирдес, — кивнул преподаватель. — Прошу Вас задержаться ненадолго после занятий.

После пары учитель всего лишь подробно расспросил меня об Академических правилах и порядках, в которых изрядно плавал. Ван, не пожелавший уходить один, послушав, покачал головой:

— Если бы ты меня заранее предупредил, я бы уже сбежал обратно в свой Свободный город, — тяжко вздохнул светлый.

— Не-а, тебя бы дед не пустил!

— Где берут таких мерзких братьев?.. — обречённо вопросил эльф.

— Там же, где остальных! — фыркнул я.

Пара была последней, а до начала дополнительных оставалось ещё полтора часа. Мы не торопились.

— Простите, надеюсь я не обижу своим вопросом… — учитель поглядел с любопытством.

— Спрашивайте, Георгий Николаевич.

— Вы действительно братья?

— А как же, — покивал светлый.

— Братья, — подтвердил я.

Дверь открылась и дальнейший разговор был прерван. Вошёл Дрэйк.

— Вот вы где! — воскликнул Командир, увидев нас. — Георгий Николаевич, я у Вас этот дуэт сейчас заберу. Не против?

— Ну что Вы, Дмитрий Васильевич! — поднял руки тот. — Я и так задержал этих студентов без причины.

— Отлично. Дуэт, смирно!

Рефлексы — страшная вещь! Ещё сообразить не успел, что Дрэйк сказал, а уже вытянулся по струнке и каблуками щёлкнул.

— Первая двойка, за мной на выход, держа строй!

— Я тебя ненавижу, Командир! — сообщил я, выйдя за дверь.

Манёвр был выполнен с точностью до малейшего шага — чётко, слаженно, без единой ошибки! И без участия мозга.

— А навыков не теряете, — усмехнулся Дрэйк. — Идеально.

— Больше ты нас так не подловишь, — пообещал Ван.

— Ну, это мы ещё посмотрим! Пошли ко мне, ребятки. Так ведь и не встретились толком.

— А двойняшки? — спросил я.

— У них же ещё пара, — ответил вместо Командира Ван.

Дрэйк жил в общаге, на этаже для учителей. Там выделялась не комната на двоих, а отдельная квартира. Однокомнатная или двухкомнатная. Войдя, я так и застыл на пороге.

Ей было лет шестнадцать, но выглядела она как двенадцатилетняя. Маленькая, очень хрупкая, медные локоны собраны в хвост. На бледном до прозрачности лице огромные прозрачно-синие глаза с мутным зрачком. Одни глаза на лице… Такие же бледные губы беззвучно шевелились, когда тонкие, хрупкие пальчики водили по странице раскрытой книги. Книге, в которой ничего не было написано. Буквы — выдавленные и рельефные.

— Вэнди… — выговорил мгновенно охрипший брат.

Вэнди. Дочь Командира.

— Почему. Ты. Ничего. Не сказал?! — я не скрывал холодной ярости, когда смотрел на Первого Призрака своей Семёрки.

— Забыл, что вы всегда друг друга узнаёте, — печально усмехнулся тот, уходя от ответа.

Маленькая слепая птичка встала, тревожно протянула в нашу сторону тонкую, почти прозрачную руку. Шагнув к ней, я поймал её ладошку в свои. Она узнала меня. Улыбнулась радостно и обняла. Я слышал отголоски её искристой радости, а самому было горько. Так горько, что выть хотелось. Бедная маленькая птичка. Одно дело — знать, другое — видеть… Прости, Вэнди. Я эгоистичный гад. Надо было настоять на своём и отыскать тебя раньше.

Не злишься? Я знаю. Сам на себя злюсь. Потому что промедлил.

Что бы я мог сделать? Многое, птичка. Больше, чем ты можешь себе представить. А теперь уже не могу. Я очень много потерял…

Ты лучше позлись на меня, девочка. Нет, не тревожься. Это я должен был за тебя тревожиться, беспокоиться и не откладывать ничего на потом.