Крылатый

И отец, разгильдяй в венце, тоже присутствовал. Постучать дедушка счёл нужным не рукой, а ногой. И после первого же стука дверь, слетев с петель, рухнула в кабинет. А то, что открывалась она, вообще-то, наружу, дедушку не волновало.

Недобро взглянув в сторону не спеша опустившемуся на колено директору, дед потребовал с меня полный отчет. Я отчитался чётко и по-военному, как привык в подобных ситуациях. До двенадцати лет меня лично дедушка тренировал. Это уже потом я сбежал от его муштры в Академию.

Дальнейший разнос, который мой драгоценный предок устроил директору, я готов был записывать под диктовку!

— Дети, вы точно хотите тут учиться? — мрачно поинтересовался папа, когда дедушка умолк.

— Это жизненная необходимость, отец мой Император, — подтвердил я.

— На ближайший год, — добавил Ван.

— Тогда попинайте балду ещё пару недель. А мы с дедушкой тут порядок наведём. Да, отец?

— Вы не имеете права, — глухо вставил директор. — Мы не в Империи.

— Любая Тёмная Академия, где бы она не находилась, принадлежит Империи и все обучающиеся, как и преподаватели, автоматически становятся тёмными подданными, — глядя в потолок процитировал я.

— Две недели. Свободны, внуки, — отрывисто бросил дед в нашу сторону.

Ждать себя и повторять трижды мы не заставили.

Ну наконец-то появиться время разобрать старые очки Глюка!..

Две недели пролетели как не бывало. Свои очки Макс (гад ползучий, отобрал игрушку!) забрал и расковыривал сам. Дел было много. Я искал везде. Искал… и не находил. И не знал, что делать.

А ещё был занят натаскиванием Маньяков для поступления в Академию. Кто кого гонял больше: я двойняшек или они меня ещё большой вопрос! Времени не оставалось даже чтобы выспаться.

Отец вернул мне гитару. Лучше бы он её где-нибудь оставил, чтобы я сам забрал, чем видеть у него такое лицо! Родители меня в последнее время определённо решили запугать до истерики. Мама, которая вместо тысячи ценных указаний и правил перед отъездом просто пожелала мне удачи. Папа… ну его я вообще перестал понимать! Да не рассыплюсь я, не фарфоровый, не надо смотреть на меня как на смертельно больного! Жить вообще вредно, от этого умирают. И что это ещё за «Прости, что лишили тебя детства»?! Меня скоро остатков душевного равновесия лишат!

Один дед всё ещё вменяемый. Он привычный ко всяким… хм… ну, все поняли. Пожалуй, что я догадываюсь о причинах столь бурных родительских реакций. Раньше только дедушка попадал в основную круговерть моих… ммм… приключений, а родителям доставалась очень сильно «отцензуреная» версия. Вроде как Ирдес просто неосторожный ребёнок со своими закидонами, а уж о том, что я ещё и убивать без всякой жалости и голыми руками умею, мама только этим летом узнала. Ребёнок. Таким я для них и был. И не скажу, что мне это не нравилось. Всё закончилось. Я рад? Нет.

Дед широко шагал впереди, я, отставая на два шага, за ним. Ван, сосредоточенно хмурясь, идёт рядом. Обход завершён. Даже дверь в директорский кабинет поставили новую!

— Новый директор только завтра прибудет, — сообщил мой предок, усаживаясь в кресло.

Сегодня он даже соизволил надеть форму Академии. Корона и перстень красуются на месте, но так и не скажешь, что этот седой и безобидный с виду тёмный — старший ар'Грах. Старшая Корона на самом деле представляет собой довольно невзрачную полосу тусклого серого металла с причудливо переплетённым рисунком. Мой чёрный венец и то… мм… дороже смотрится.

— А кого пришлёшь? — полюбопытствовал я, садясь прямо на стол.

— Какого-нибудь пенсионера тёмного? — хмыкнул облюбовавший подоконник Ван.

— Нет, — ответил дед, закидывая на стол ноги. — Я вас удивлю, — пообещал он.

— Давай без лишних удивлений, а?! — тут же запаниковал я. — А то знаю я твои сюрпризы!

Вместо ответа, дед устало стянул с себя Корону, привстал и надел её на меня. Впору пришлась…

— Подержи пока. Голова болит уже от этой тяжести.

В двери постучали.

— По Вашему контракту… — человек, вошедший в кабинет, оторвался от раскрытой в руках папки с документами, увидел меня и брата, да так и замер с открытым ртом.

Он был не молод по человеческим меркам — не меньше сорока пяти лет. Если и выше меня, то ненамного. Волевое лицо, холодные серые глаза. А ещё я знал, что улыбка разительно его меняет.

— Командир?! — первым не выдержал Ван.

— Дед! — повернулся я к предку. — Это ты подстроил?!

Довольная морда лица предка сказала всё лучше любых слов.

— Знакомьтесь, внуки! — не скрывая веселья, сказал дедушка. — Это ваш преподаватель. Дмитрий Васильевич Ражин. Лингвист. Латынь, наконец, выучите, бездельники!

— Ван, если я щас деда убью, это какая статья Уголовного кодекса будет? — совершенно серьёзно поинтересовался я.

— Поскольку не будет свидетелей, а одни соучастники — это будет «без вести пропавший»! Труп ликвидирую.

— Никакого уважения к старшим, — прокомментировал вышедший из ступора Командир.

— Даже и не жди, — поддержал бывший Император. — Так ты подписал? Пошли покажу аудиторию… пока директора нет, я за него.

Дедушка и Дрэйк вышли, мы с Ваном обалдело переглянулись.