Крылатый

И никто не вспомнил про эльфа, сидящего на кухне и делающего себе пятую кружку кофе. Двенадцатьложек крепкого кофе он заливал на треть горячим молокоми на две трети — коньяком. Ивливал в себя эту мерзость, стараясь унять дрожь в руках. «Твой брат не придёт» — эхом билось в висках. И «Ты не знаешь Вана». А ведь Ирдес ему верил! Верил!!! Как когда-то Вэйвэнлин. И снова, снова Ван не оправдал доверия. Сначала доверия Вэйва, теперь и Ирдеса. Судьба подарила ему двух братьев из которых он не сберёг ни одного…

Небо, как болит голова!.. Что, мы с Ваном таки устроили соревнование «перепей ближнего своего»?! О-о-о, добейте меня… Я поднял непослушную руку ко лбу, тяжело звякнули цепи…

ЦЕПИ?!

Вскочить не получилось, зато удалось лихо рухнуть с узкой лежанки, приложившись боком и головой о каменный холодный пол. Подождав, пока перед глазами хоть немного рассеются золотые лужи, я ощупал себя и медленно огляделся. Руки-ноги-голова оказались на месте, что не могло не радовать. А так же обнаружились — железный ошейник, кандалы на руках и ногах. Цепи от всего этого добра уходили в стену каменного мешка без окон и внятной вентиляции.

Кроме лежанки, больше всего напоминавшей нары или спальную полку в поезде, в каменном мешке имелся кофейный столик намертво приделанный к полу, стальная дверь явно ведущая на свободу и неприметная хлипенькая дверка, за которой обнаружился тесный санузел. Когда я увидел «белого друга», моё замученное тело согнулось и я едва не выблевал собственный желудок, до того мне было плохо. Умывшись над раковиной и посозерцав в небьющееся пластиковое зеркало свою бледно-зелёно-синеватого оттенка физиономию, я вернулся в основные… апартаменты.

О том, что произошло вчера, я, конечно, помнил, но старался просто не думать. Тем более, что тело отказывалось повиноваться, а мысли в больной голове стукались друг о друга. Самой внятной из этих мыслей была «Ирдес — ДЕБИЛ!». Поползав на подгибающихся ногах по своим казематам и обнаружив, что цепи не позволяют мне подойти к большой железной двери, я забрался на лежанку, свернувшись калачиком и мелко дрожа от лихорадки, попытался начать мыслить связно.

Итак, мою драгоценную персону зачем-то похитили. За мою недолгую, но полную и красочную жизнь меня похищали уже три раза.

Первый раз, когда только исполнилось три года, но это даже похищением назвать сложно. Родители взяли меня поглазеть на Египетские Пирамиды, а я сбежал и провалился в какое-то подобие подземного хода. Побродив там целый день и выбравшись вечером в совершенно другом месте, нарвался на банду «пустынников». В пропылённом лохматом мальчике в порванной одёжке с трудом узнавался принц. Хоть венец не потерял. Только с головы я его тогда снял и спрятал за пазуху, а достать забыл.

Дети Песков развлекали мою тогда ещё мелкую, но уже жутко шкодливую персону целых два дня. Объяснить кто я такой не получалось, потому что не знал их языка. В конце вторых суток развесёлой поездки, банда остановилась в оазисе и когда меня вздумали искупать, то обнаружили венец. Ну и благополучно вернули родителям. Мама, узнав как было дело, во истину по-Императорски наградила теперь уже бывших разбойников.

Второй раз нашлись кретины, решившие, что за принца можно получить очень неплохой выкуп. Мне было уже восемь и они провели со мной две недели. Это было ещё веселее, чем с Детьми Песка, потому как меня додумались украсть трое юношей и две девушки, старшему было двадцать, а младшей пятнадцать. Когда их поймали, они слёзно молили моего отца сослать их в Ничейные Земли без права амнистии или хотя бы на рудники подальше от младшего Наследника чтобы не встречаться со мной больше никогда и ни при каких обстоятельствах! Припомнив, как хитро эта отчаянная пятёрка обошла нашу охрану, отец мой Император сделал другую вещь и теперь все пятеро служат в Имперской Безопасности. Лучшие офицеры, между прочим!

Третий раз — вот сейчас. Сомневаюсь, что дело в выкупе. Здесь что-то совсем непонятное. И, главное, меня собираются убить.