Крылья

Данила Лаплас Крылья

Я всегда жил спокойную жизнь, закончил школу рядом с домом, поступил в столичный институт, познакомился с девушкой, попробовал первый алкоголь, наркотики. Жизнь проходила мимо меня, не обделяя своим вниманием. После практики в институте я пошёл в дочернюю компанию своего института на должность системного администратора. Коллеги, вечеринки, сейчас все это кажется мне вчерашним днем. Почему я под облаками на самом высоком этаже столичного небоскреба? Я собираюсь полететь. Я не самоубийца, не шизофреник, просто мои крылья ни разу с момента их появления ни разу не пробовали воздух.

Сколько себя, с самого раннего детства, лет с шести, помню, я всегда ненавидел телевизор. массовые медиа вызывали у меня непроизвольные судороги до костей. каждый раз, когда звучал голос ведущего с очередной телепередачи, которые не очень любила моя мать, думаю, с возрастом она устала от неживых слов-образов с книжных страниц, и предпочитала своему одиночеству голоса из-за экрана.Тогда мне казалось, что не менее живое лицо ведущего пыталось продать тебе себя, свой голос, свою, может быть фальшивую, натуру. То есть, ты должен верить в персону человека, которая продиктована ему еще парой людей, мысли которых, о персоне, продиктованы им еще парой, а то и парой десятков человек, от продюсеров и режиссеров, и кем бы там еще ни было. Не столько верить, но и позволять им, не настоящим людям, которые не испытывают сопротивления при формировании своей личности, которые по сути не обладают своим мнением, потому как оно является лишь следствием или продуктом среды их обитания, позволять им заменить свой голос внутренний, позволять им засесть в своей голове и диктовать собственные фальшивые мысли…

Только с возрастом ко мне пришло осознание, почему я так брезговал гостинной с ее тогда ещё пузатым телевизором, с ее еще одной продиктованной пачкой не нужных никому новостей, с ее «добрый вечер», «добрый день» и «доброе утро», от ещё, ещё и ещё одного нового лица с натянутой до ушей улыбкой. Только со временем я начал понимать, что новости-это инструмент плутократической элиты, которая отвлекает массы от того, как она сильнее сжимает тиски подоходных налогов и вводит в свои интересы новые законопроекты, которые в свою очередь еще больше угнетают низшие и средние классы. Все следующие после новостей шоу, вся «телепередача», также принадлежала сторонним корпорациям, которые показывали народу только то,что они хотели видеть. Людей, которые могли противостоять коллективному зомбированию просто на было. Все они, заканчивая свой рабочий день, на фабрике или на кассе, отоваривались в одном из сетевых магазинов массового питания, которые в свою очередь принадлежали всё той же верхушке. Дешевое мясо и сахар обладали таким седативным эффектом, что от рядового гражданина ничего и не требовалось, кроме как после вечерней передачи заснуть и снова отправить себя на работу…

Через несколько десятков лет, с появлением интернета, ситуация ничуть не изменилась, только на этот раз наш с вами сосед сам выбирал, какие из сотен увеселительных передач и серьезных консервативных или оппозиционных новостей включить в свой телевизор нового десятилетия…

ХХХ

В один из многих прожитых мною дней, который обыватель назовет повседневностью Я начал ощущать сначала легкую щекотку на спине, под шеей, которую через пару недель сменила острая боль. Офисная рубашка начала давить на спину, коллеги на работе начали на меня коситься и подшучивать, на моей спине рос натуральный горб.

Адский зуд в перемешку с елозиющей под кожей болью не давал мне ни минуты покоя. Все усугубилось тем, что он вырос настолько, что длинны моих рук не хватало, чтобы правой рукой дотянуться до левой лопатки. Мать, которая осталась одна после смерти отца, жившая со мной настояла и отвела меня в две столичные клиники, но снимки с рентгена все как один говорили, что эту злосчастную опухоль не удалить, ведь вместе с ней сместился и мой позвоночник.

К тому моменту я уже начал привыкать к вечной боли в груди и к давлению на весь корпус моего тела .

Думаю, этого было мало, для того, кто меня создал, он хотел глумится надо мной и над этой ношей. Шучу, ведь все мы всего лишь обезьяны, ну, а я – мутант которому повезло.

На второй месяц этой напасти, этого рака, я слег с горячкой. Мать обхаживала меня как могла, но в итоге вызвала скорую, видя мою изнеможденную, рычащую и рыдающую в агонии тушу. Мне сразу же вкололи анальгетик. До самой больницы я извивался как уж на сковородке, я вопил и плакал. Обезболивающее внутривенно не давало никакого эффекта, с меня сходили литры пота, а лишний грамм веса на моей спине , в моем горбу начинал шевелиться изнутри..