Крылья

Кейси сидела за столом в своем кабинете, разбирая самые свежие телексы. В дверь просунулась голова Ричмана.

– Еще поручения будут? – оживленным тоном спросил он.

– Непременно, – отозвалась Кейси. – Езжай в окружное бюро воздушных сообщений, найди там Дэна Грина и возьми у него полетное задание и список экипажа Пятьсот сорок пятого.

– Разве их у нас нет?

– Есть, но только предварительные. К настоящему времени Дэн должен был получить уточненные данные. Они нужны мне к завтрашнему совещанию. Контора ОБВС находится в Эль-Сегундо.

– В Эль-Сегундо? Поездка туда займет целый день.

– Знаю, но это необходимо.

Ричман замялся:

– Думаю, от меня будет больше толку, если я останусь здесь…

– Отправляйся, – велела Кейси. – И позвони мне, когда документы будут у тебя на руках.

Центр обработки видеоинформации 16:30

Дальняя комната ЦОВ в Глендейле была заставлена рядами жужжащих компьютеров – машин «Силикон Графикс Индиго» в невысоких корпусах с пурпурной полосой. Скотт Хармон, припадая на загипсованную ногу, пробрался сквозь хитросплетение кабелей, змеящихся по полу.

– Отлично, – сказал он. – Сейчас все сделаем, не успеешь оглянуться.

Он ввел Кейси в один из редакторских отсеков. Это была комната средних размеров с уютной кушеткой у задней стены, увешанной плакатами. Вдоль остальных трех стен помещения вытянулись монтажные столы – на каждом из них три монитора, два осциллографа, несколько компьютерных клавиатур. Скотт застучал по клавишам, потом жестом предложил Кейси садиться рядом.

– Какой материал? – спросил он.

– Любительская видеокамера.

– Обычная «восьмерка»? – с этими словами Скотт бросил взгляд на осциллограф. – Да, так и есть. Закодирована в системе «Долби». Стандартная штука.

– Кажется, да…

– Замечательно. Стало быть, на часовой кассете помещается девяносто четыре минуты.

Экран мигнул, и Кейси увидела горные вершины, покрытые облаками. Камера плавно повернулась, поймав в объектив молодого мужчину лет тридцати двух, который шагал по дороге, неся на плече ребенка. На заднем плане виднелись деревенские домики с бурыми крышами. По обе стороны к дороге подступали заросли бамбука.

– Где это? – спросил Хармон.

Кейси пожала плечами:

– Где-то в Китае. Ты можешь включить ускоренное воспроизведение?

– Конечно.

Кадры побежали быстрее, на изображении появились полосы помех. Перед глазами Кейси промелькнули небольшой дом с распахнутой дверью, кухня, черные горшки и кастрюли, открытый чемодан на кровати, железнодорожная станция, женщина, входящая в вагон. Потом она увидела забитую транспортом улицу города, похожего на Гонконг, зал ожидания в аэропорту, мужчину с ребенком на коленях. Ребенок плакал и вырывался. Потом возник коридор, ведущий к входному люку самолета, стюардесса, проверяющая билеты…

– Притормози, – сказала Кейси. Скотт нажал клавишу, запуская воспроизведение с нормальной скоростью:

– Это и есть то, что тебе нужно?

– Да.

Кейси увидела женщину, которая шагала по коридору с ребенком на руках. Изображение прервалось, и на экране появился ребенок, сидящий на коленях матери. Объектив камеры поднялся, остановившись на лице женщины, которая театрально зевнула. Действие происходило на борту летящего самолета; салон освещали ночники, за иллюминаторами царила темнота, слышался ровный гул реактивных двигателей.

– Все правильно, – сказала Кейси. Она узнала женщину, с которой беседовала в медпункте. Как ее зовут? Кейси записывала ее фамилию в блокнот.

Хармон, сидевший рядом за монитором, шевельнул больной ногой и охнул.

– Впредь будет мне наука, – сказал он.

– О чем ты?

– Никогда не спускаться на лыжах по подтаявшему снегу.

Кейси кивнула, не отрывая взгляд от экрана. Камера вновь переместилась на спящего ребенка. Изображение расплылось и померкло.

– Парень не сумел сразу остановить камеру, – пояснил Хармон.

Следующий эпизод был снят в ярком дневном свете. Младенец сидел, улыбаясь. В кадре появилась рука. Она качнулась, привлекая внимание ребенка. Мужской голос произнес:

«Сара… Са-ра… Улыбнись папочке… У-лыб-нись».

Сара улыбнулась и загукала.

– Сообразительная девочка, – сказал Хармон.

Вновь послышался мужской голос:

«Как ты себя чувствуешь, направляясь в Америку? Ждешь встречи с землей предков?»

Сара опять загукала и замахала крохотными ручонками, пытаясь дотянуться до камеры.

Женщина сказала что-то об американцах и пугалах, и объектив повернулся к ней.

«А что скажет мамочка? – спросил мужчина. – Она рада вернуться домой?»

«Хватит, Тим, – отозвалась женщина, отворачивая лицо. – Прошу тебя, не надо».

«Ладно тебе, Эм. О чем ты сейчас думаешь?»

«Чего я хочу больше всего, – заговорила женщина, – о чем я мечтала целый год, так это чизбургер».

«С горячим бобовым соусом „хи-ханг“?» – спросил мужчина.

«Господи, нет! С луком, томатами, латуком, солеными огурчиками и майонезом».

На экране вновь показалась девочка. Она тянула ступню в рот, слюнявя свои ножки.

«Вкусно? – спросил мужчина, рассмеявшись. – Это и есть твой завтрак, Сара? Надоело ждать стюардессу?»

Внезапно его жена рывком повернула голову, глядя мимо камеры.

«Что это было?» – встревоженным голосом произнесла она.