Крылья

Диего по пути объяснил, что деление на две половины не просто умозрительное, а самое что ни на есть настоящее — в той половине, в которой сейчас оказались мы, было сосредоточено все то, что нужно для жизни аванпоста — ясли, школа, кузницы, пекарни, плотницкие и ткацкие мастерские, и прочее и прочее и прочее. Все то, что нужно как можно дальше держать от постоянно атакующих стену липоидов. На мой вопрос, почему же тогда те же кузницы и пекарни существуют и в другой, боевой, части аванпоста, Диего пояснил, что это разделение появилось не сразу, изначально аванпост строился как все остальные подобные поселения, почти что абы как. А через время, когда кому-то пришла в голове светлая мысль перетасовать население, разделив его на мирную и военную части, некоторые слишком сильно прикипели к своим домам и просто не захотели их покидать даже под угрозой атаки кузнецов-переростков.

История звучала складно и логично. Оставался только один вопрос — какого рожна понадобилось Тине ночью в этой части аванпоста? На ум приходил только один ответ — кому-то понадобилась помощь… Ну, или, вернее, Тину убедили, что кому-то нужна помощь. Кому-то, раненому вплоть до нетранспортабельности. Вот дура, а! Не могла допереть, что после уничтожения логова липоидов тут даже в теории не может случиться ничего такого, что моментально привело бы человека в критическое тяжелое положение! Не могла додуматься, что тут что-то не так? Не могла хотя бы меня разбудить⁈

Не могла. Вернее, могла, но…

Да знаю, что не могла. Я уже понял, что она за человек. Она кинется спасать кого угодно и где угодно, даже врага своего спасет, если сможет. Под стрелы подставится, если понадобится. И меня будить не стала по той же причине — просто хотела, чтобы я выспался.

Кто-то банально воспользовался характером Тины для того, чтобы… Что-то с ней сделать. Не убить, нет, я все еще не верю, что она мертва. Сделать что-то другое. Похитить, вероятно?

Это неважно. Главное, что тот, кто выманил Тину, хорошо ее знал.

Давно ее знал.

Ты находишься на аванпосте с населением в пару сотен человек. Тут все друг друга давно и хорошо знают.

В этом-то и проблема. Это может быть кто угодно. С каким угодно мотивом. Но хронология событий прозрачно намекает, что эти мотивы напрямую связаны именно со мной.

Мы пришли. Узкий переулок впереди был перегорожен двумя телегами, стоящими друг от друга на расстоянии в пару десятков метров. Тут было так мало места, что телеги даже не помещались поперек и стояли под углом к стенам домов. Оставалось только гадать, как их вообще сюда поставили — вручную толкали, что ли?

А еще — как из подпертых домов выбирались люди?

Я легко запрыгнул на телегу и осмотрелся, не торопясь спрыгивать.

Отгороженная часть переулка была густо забрызгана кровью. На темных стенах потеки были видны плохо, на мутноватых, бликующих стеклах — лучше.

Мне не совсем правильно изложили суть. Вернее, даже совсем неправильно. Тут даже не пахло разрыванием на части, стаей голодных собак и прочими эпитетами, которыми описывали произошедшее. Здесь не было никаких частей. Если только не считать частями мелкий фарш.

Создавалось ощущение, что стоявший здесь человек просто взорвался изнутри, окропив внутренностями все вокруг. Причем даже в таком случае должны остаться какие-то крупные фрагменты, в зависимости от того, где в теле располагалась взрывчатка. Хотя бы кости те же самые — их-то не разорвет.

Здесь же все выглядело так, словно целую корову крутанули через мясорубку, не потроша и не выпуская кровь, а потом центрифугой раскидали этот фарш по переулку.

Да, выглядит довольно жутко. Даже чрезмерно жутко. Тот, кто это сделал, совершенно точно имел намерение обвинить в этом меня — ведь настолько невероятное как по жестокости исполнения, так и по задумке убийство может совершить только человек с невероятными способностями.

Чужак с невероятными способностями.

Точно, спасибо.

Только вот никто никого здесь не убивал. По крайней мере, людей.

— Диего. — позвал я, благо, сын конунга никуда не уходил. — Отсюда что-то убирали?

— Нет. — Диего мотнул головой. — Как только обнаружили, сразу закрыли телегами и велели никому не подходить.

— Тогда как решили, что это Тина?

— Она раз в три дня приходит по утрам к моему отцу, передает ему лечебную настойку. — охотно отвечал Диего. — Сегодня не пришла.

Ну, кажется, хотя бы этот здоровяк на моей стороне. Своим ли умом, или отец помог, но он дошел до мысли, что я не стал бы убивать ту, кто меня, собственно, спас.

— К тому же, нашли прядь ее волос. — внезапно добавил Диего.

— Твою… что? — я дернулся. — Ты же сказал, что ничего не убирали!

— А ее не убирали! — Диего вскарабкался на телегу рядом со мной и ткнул куда-то в угол. — Она вон там лежит.