Крылья

Когда имперские солдаты кончились, а дым в помещении почти рассеялся, я вернулся в блок камер. Оказалось, что там уже тоже хозяйничали сопротивленцы — они возились с замками камеры Каспара, по очереди пытаясь подобрать к ней нужный ключ из целой дюжины висящих на железном кольце. И когда только успели его раздобыть?

— Дайте я. — я отодвинул их в сторону, взялся за решетку и потянул ее на себя, выламывая из камней. Сопротивленцы шарахнулись в одну сторону от меня, Каспар — в противоположную.

— Ты кто такой⁈ — с ужасом в голосе спросил глава сопротивленцев.

— Прямо сейчас — твое спасение. — хмыкнул я, обрастая броней. — Поблагодаришь потом.

Аналогичным образом я вскрыл камеры конунга и Тины, убедился, что они в порядке после едкого, но, как оказалось, совершенно безвредного дыма, и мы все вместе вышли наружу.

А снаружи нас уже ждали. Нас ждала целая толпы горожан, причем некоторые из них были вооружены, хоть и скудно — вилами и факелами, а перед ними на коленях, с заведенными за спины руками, стояли уцелевшие солдаты императора. Оружие лежало перед ними в общей куче, поверх которой распластался мертвый шериф.

У него из груди красноречиво торчали вилы.

— Вот они! — завопил уже знакомый мне по трактиру бородач, тыкая зажатым в руке факелом в нашу сторону. — Я же говорил, что они там! Я же говорил, что этот ублюдок посадит их в тюрь!..

Он внезапно оборвал свою тираду на полуслове — видимо, как следует рассмотрел меня.

Вот значит как все было. Это не сопротивленцы пришли спасать Каспара, это у людей наконец лопнуло терпение, и они пошли вызволять вас. А сопротивленцы просто подсосались к этому делу, воспользовавшись ситуацией.

Надо признать, в этот раз они поступили очень грамотно с тактической точки зрения. Возможно, они не такие уж и пропащие.

Я осмотрелся и увидел рядом подходящее возвышение — самый настоящий эшафот. Помост, поднятый от земли на пару метров, на котором располагались две виселицы, в данный момент без веревок. Но мне веревки и не нужны были.

Я забрался на эшафот и повернулся к толпе жителей:

— Эй, вы! Жители Тангара! Вы уже месяц празднуете то, что из вашего города убрали всех Алых Гвардейцев… А знаете, почему их убрали⁈ А я вам скажу! Потому что император боится, вот почему! Чего он боится⁈ Он боится меня!

Я дал людям несколько секунд переварить информацию, и, когда где-то в глубине толпы зародился недоверчивый гул, заговорил снова:

— Меня называют Белым Гвардейцем, но это правда лишь отчасти! Я действительно белый, но я не гвардеец. По крайней мере не гвардеец императора. Я — его худший ночной кошмар, который прямо сейчас, прямо сегодня, идет к нему прямо в его императорскую спальню! И я иду не один — со мной идет целая армия, которая сейчас стоит недалеко от вашего города! Если вы устали от того, что вам указывают как жить, если вы хотите полностью почувствовать вкус свободы, если вы еще не превратились в жирных боровов, которых откармливают на убой — мы стоим в роще на западе за пределами города! Я никогда из вас не уговариваю, и никого с собой не тащу, мы все равно отправимся войной на имперский дворец — с вами, или без. Я лишь предлагаю вам стать частью чего-то великого. Чего-то, что останется в истории навечно. Выбор за вами.

Я спрыгнул с помоста и подошел к Тине и конунгу.

— Это совсем не те слова, что ты говорил нам. — тихо отметил конунг.

— Здесь и не нужны те же слова. — улыбнулся я. — Вы целыми поколениями жили в атмосфере неприязни к императору. Этим же людям испытывать неприязнь было запрещено. Они сами должны принять свое решение. А сейчас — отправимся к войску.

Я подхватил на одну руку Тину, на другую — конунга, разогнался, и, не оборачиваясь, понес их обоих к нашему войску.

Вечер прошел спокойно и сонно. А ближе к ночи из Тангара стали приходить первые люди. По одному, по двое или даже целыми десятками, они приходили, и их тут же принимали специально выделенные под это люди. Помогали им устроиться, знакомились с ними и знакомили их с нашим лагерем, повсюду загорались все новые и новые костры, разбивались все новые и новые палатки…

Пока внезапно все это не разметало мощной воздушной волной прямо из центра лагеря!..

Глава 16. Ночная атака

Раздались крики, лязгнуло оружие, а следом — протяжный, но не испуганный, а скорее надменный, вопль, и снова что-то взорвалось!

Это еще что такое⁈

Судя по всему, магия. Нападение, полагаю. Чего стоишь, идиот⁈

А я уже не стоял. Я уже несся со всех ног в сторону взрывов, удивляясь на ходу почему же нет пламени.

Мне хватило нескольких секунд, чтобы добраться до места происшествия, расталкивая по пути людей. И там я увидел, почему же не было пламени.