Крылья южного ветра (СИ)

— Он боялся… дара твоей матери. Опасного дара. И он был убеждён, что твоего отца она подчинила… Ты просто не понимаешь, каково это видеть одну из тех, кто предал, забрал свободу. Видеть в её ребёнке человеческую слабость и вместе с тем угрозу всем нам.

— С угрозой обошлось, как видишь. — Я криво усмехнулся, хотя на самом деле хотелось сломать что-нибудь. Ведь мстить теперь некому, а ненависть обратилась глухим раздражением. — Я отрекаюсь от Семьи.

— Что?

— Да. Я не унаследовал дара матери, но и драконом мне не быть. — Лукавство чистой воды, конечно… но кому могут причинить вред сны и призраки?

Тётя смотрела на меня недоверчиво и удивлённо.

— Огонь. Твой огонь ведь видели…

— Пламя это всё, что у меня есть. И всякий раз, оно пожирает меня изнутри, — произнёс я, отводя взгляд. Меньше всего хочется видеть сейчас не ставшее привычным презрение, а жалость в её глазах.

«У тебя есть мы», — словно наяву прозвучал голос Дэрена. И пусть от воспоминаний об этих словах становится особенно горько, но почему-то они всё ещё греют.

— Что ты планируешь делать дальше?

— Хочу учиться, путешествовать… просто жить, как нравится.

Она молчала некоторое время, и я решил было, что сейчас встанет и уйдёт. Но Линайя помедлила.

— Можешь пообещать мне кое-что? Если твои потомки когда-нибудь расправят крылья, ты не станешь их скрывать.

— Потомки? — Я взглянул на тётю с таким скепсисом, что она заметно растерялась. — Я в жизни не загадывал ничего такого, если честно. Поэтому… почему бы и не пообещать.

Она не переспрашивала. Знала, как я устал от обоюдной ненависти, и насколько сильно хочу перевернуть эту страницу. Что поделать, но я давно убедился, что этот мир так устроен. Порознь мы погибнем. Нас пожрёт темнота, и не так важно, в каком обличие она явится.

31. Обретённый дом

За время моего вынужденного отсутствия произошло немало событий. Что, в общем-то, и не удивительно. Ведь случившееся стало наглядным доказательством угрозы, по отношению которой необходимо принимать самые срочные меры. И одной из таких мер стала казнь Морарка.

В ходе расследования выяснилось, что Селестия не теряла времени даром. Притворяясь безвольной куклой, она копалась в записях алхимика и отыскала способ избавить короля от токсина. Последствий это не устраняло, но позволяло монарху прожить ещё с десяток лет. К сожалению, именно поиски противоядия повлияли на дальнейшую судьбу девушки. До сих пор доподлинно неизвестно, что именно произошло, но похоже, что она наткнулась на один из подопытных образцов, сумевших внедриться в её тело.

Морарк же пытался всё отрицать, но последнее письмо Селестии говорило не в его пользу. Поэтому и вина за многие смерти, случившиеся в тот день целиком и полностью легла на него. И во избежание нового воскрешения безумца, его было решено предать драконьему пламени, предварительно поместив в металлическую клетку, подвешенную на цепи прямо посреди главной площади.

Только мне не довелось испытать удовлетворения от свершившегося. Я не мог не думать о том, что бы ощутила в этот миг Тия, и сердце заполняла ноющая боль, сильнее всего походящая на грызущую пустоту.

Я всё ещё не верил.

Дэрен появился в тот момент, когда я снова собрался его искать. В отличие от меня, вампир выглядел, будто ему в принципе чужды всякого рода заварушки. Правда, при этом в глазах читалась усталость и тень тревоги.

— Наконец-то, — вымолвил я, окидывая его быстрым взглядом. — Думал, кого бы попросить об услуге…

Дэрен добродушно фыркнул, присаживаясь на край подоконника.

— Как ты?

— Паршиво. Ведь ты не о физическом состоянии спрашиваешь.

Вампир только качнул головой вместо ответа.

— Я знаю, что ты хочешь услышать, но… не хочу обнадёживать, — проговорил он.

— Просто скажи, что есть шанс вернуть Тию.

— Шанс есть. Только я понятия не имею, кто вернётся…

Хотелось бы рассмеяться и выпалить, мол плевать, что будет дальше. Очень хотелось… Но всё обстояло совсем не так. И представить страшно, что может случиться, если в ней сохранилась хоть крупица некролеса.

Два года спустя

После пребывания на родине я в полной мере ощутил её контраст со своим новым домом. Здесь уже полновластно царствовала зима. На улицах главного города высились ледяные скульптуры и горки, в воздухе витали ароматы глинтвейна и хвои.

— Милорд, вы уверены, что это правильный адрес? — хмуро поинтересовался извозчик, когда повозка остановилась у засыпанного снегом особняка.

— Разумеется. Вот, держите, — весело откликнулся я, вручая ему оплату.

Мужчина лишь на пару мгновений замешкался и пробурчал под нос:

— Эти чудаковатые богачи гостей не жалуют.

Я только тихо усмехнулся, и спрыгнув прямо в сугроб, бодрой походкой зашагал к крыльцу. Во всяком случае, начал бодро, а в итоге всё равно набрал полные сапоги быстро тающего снега. Тоже мне богачи, не могут кого-нибудь нанять, чтобы дорожки почистить. Я бы этих двоих иначе обозвал, да не хочется кликать беду. Остаётся перевоспитывать.