Крылья химеры

— Так все дело в посуде? Если бы тебе подали на фарфоре, ты бы попросила добавки?

— Только чтобы разбить ее об твою голову!

— Ты бы все равно промазала, — фыркнул темный.

Злость придала мне нужные силы. Лучи, вытекающие из моих ладоней стали больше, и Бастиану пришлось чуть отступить. Преимущество давалось мне с трудом, но я понимала, что другого шанса у меня не будет. Я чувствовала, как по лицу стекают капли пота, а руки начинает ломить в плечах.

— Ладно, малышка, поиграли и хватит, — беспечно бросил Бастиан и одним незаметным движением мой огонь поглотили дымные лучи, обжегшие мои ладони. Отдачей меня отбросило к стене. Я тяжело припала к каменной кладке, хрипло дыша. Сил сопротивляться не осталось. Бастиан подошел ко мне вплотную и, намотав на руку мои волосы, силой заставил меня поднять голову и посмотреть ему в глаза.

— Наигралась? — просто спросил он.

Я поняла, что это конец. Не думала только, что моя жизнь оборвется вот так: в комнате какого-то темного, с безвкусным ошейником на шее.

— Ты выиграл. Можешь меня убить.

На самом деле ни к чему такому я готова не была и умирать мне отчаянно не хотелось. А геройствовала только потому, что однажды услышала эту фразу в каком-то фильме, который смотрела Регина. И вот сейчас эта фраза всплыла на задворках памяти.

— А я с тобой и не сражался, Лия, — весело проговорил он, — если бы я захотел, ты была бы уже мертва.

Внезапно Бастиан крепко прижал меня к своей широкой груди и еще сильнее оттянул мою голову назад. Попытавшись оттолкнуть его, я потерпела неудачу, мои обожженные ладони лишь уперлись в его каменную грудь. Высвободив левую руку, Бастиан поднес ее к моему лицу, и я подумала, что одним лучом он может покончить с хранительницей по имени Амалия. Однако горячими длинными пальцами он неожиданно легко провел по моей скуле. Глаза его настороженно вглядывались в мои, словно пытались найти ответ на ведомый только ему вопрос. Я уже едва дышала от страха и одновременно желания прикоснуться к нему.

— Кто ты? — спросил он.

— Хранитель, — выдохнула я, — как и ты.

Я лихорадочно рыскала по его лицу глазами, пытаясь понять, что он задумал. И тут его горячие, потрескавшиеся от жара Нижних Уровней губы прижались к моим, и все мысли вихрем унеслись из головы: Варлаам, Элай, Первое Небо, Аристарх, — все это казалось далеким и неважным. Были только он и я. И сейчас мое женское начало отчаянно стремилось навстречу его мужскому, такому властному, но притягательному.

Привстав на цыпочки, я руками обвила его шею, стараясь прижаться еще ближе. Он чуть вздрогнул, но лишь сильнее впился губами в мои. От тела Бастиана исходил запах, который бывает осенью, когда сжигают палую листву. Запах земли, костров и пепла. Этот аромат словно проникал под мою кожу, опьяняя, лишая воли. Губы его стали настойчивей, я, не сопротивляясь, разомкнула свои и с радостью позволила его горячему языку сплестись с моим.

— Свет тебя побери, Бастиан, что ты вытворяешь?!

Глава 10

Визгливый голос ворвался в мое сознание сквозь пелену туманных желаний. Бастиан резко отстранился, а я без поддержки его горячих рук еле устояла на ставших вдруг ватными ногах.

— Кто разрешил тебе войти, Наама? — вместо ответа спросил Бастиан, повернувшись ко мне вполоборота. Сбоку мне было видно, как у него заходили желваки, отчего челюсть стала почти квадратной.

— До этой минуты мне не требовалось разрешение, — кинув в мою сторону полный ненависти взгляд, ответила демоница.

— Я занят, — коротко бросил темный.

— Чем? Засовыванием своего языка в глотку светлой девки? — взвилась Наама. Она медленно, по-кошачьи, подходила все ближе и я поняла, что отнюдь не Бастиан является мишенью для ее злобы.

— Я не клялся тебе в вечной верности, — протянул Бастиан, делая шаг ей навстречу. — Если захотелось бессмертной любви и преданности, переходи к светлым, у них всегда есть вакансии.

Демоница вспыхнула и цветом стала напоминать свой комбинезон, который туго облегал ее стройное тело. Они с Бастианом начали переругиваться. Все это походило на какой-то театр абсурда: ревнующая демоница, поймавшая своего возлюбленного, целующим светлую хранительницу… Семейные разборки в духе смертных. Да еще этот поцелуй, который я до сих пор ощущала на губах.

Напряжение последних дней внезапно оформилось и вылилось в дикий смех, который я не смогла сдержать. Бастиан и Наама замолчали и уставились на меня: Бастиан с интересом, а демоница с презрением.

— Дорогуша, — наконец смогла выговорить я, — целуется он, конечно, божественно, но на большее я не претендую.

Ярость Наамы выдавал бьющий по каменному полу хвост. Если бы между нами не стоял Бастиан, она с удовольствием вцепилась бы мне в лицо.

— Бастиан, что-то твоя комнатная собачка расшумелась, прикажи ей заткнуться, — раздвинув губы в улыбке, больше напоминавшей оскал, процедила демоница.

— Собачка умеет кусаться. Особенно она любит болтливых демониц!