Крылья проклятого ректора

– Время на эвакуацию – пять минут. Для некромантов и боевиков с первого по седьмой курс, а также для преподавателей озвученных направлений – три минуты. Разрешается использовать не только двери. Запрещается паниковать и подвергать остальных опасности, спасая собственную жизнь. Будем повторять до тех пор, пока не доведём до совершенства. А сейчас – упор лёжа принять! Парни двадцать отжиманий, девушки десять.

Стоит ли говорить о том, что страх перед новым руководством медленно, но верно сменился ненавистью к нему же?

Но лорду Эвертону наше о нём мнение было абсолютно безразлично.

– Исполнять!

Вот же гадство.

* * *

Когда непривлекательный внешне, но от этого не менее аппетитный обед оказался на столе, я едва не простонала от радости и облегчения. Свежий овощной салат перекочевал из тарелочки в пустующий с утра желудок за считанные мгновения. Блестящая круглая котлетка вызывала приступ неконтролируемого слюноотделения, от одного вида пюрешки голова кружилась. Вот кто бы что ни говорил, но готовили наши повара отменно!

Стоило только мне воткнуть вилку в румяный мясной бочок, как прямо над головой раздался знакомый уже оглушительный щелчок… Мы замерли, не сговариваясь, на столовую опустилась звенящая тишина, а там, над потолком, прозвучало непроницаемое:

– Для адептов всех курсов с завтрашнего дня начнётся внеплановая сессия по всем предметам, что были закрыты за прошлые годы обучения.

Оно как-то не до всех дошло. Ещё пару секунд мы сидели, словно парализованные, и пытались пересилить страх и недавно появившуюся ненависть к новому руководству, и когда смысл услышанного всё же коснулся наших сознаний…

– Да чтоб тебя! – психанул кто-то где-то.

Что тут началось! Крики, ругань, шум отодвигаемых скамеек и топот ног всех тех, кто, забив на обед, бросился в библиотеку. Сессии мы закрывали с божьей помощью, и в том, что пощады от ректора можно не ждать, не сомневался никто.

Сессия, в начале года! За прошлые годы обучения! Это что такое вообще? Это… это кто так делает? Это ненормально! И наверняка незаконно. Жаловаться на него надо, в министерство образования или сразу императору! Что они тут устроили?

– Да кто вообще запоминает то, что было в прошлом учебном году? – сидящая напротив Кали зло дёрнула головой. – Сдал предмет – выкидывай конспекты, это правило все знают!

– Как будто ты не знаешь, кто! – Анри меланхолично жевала капустный листик, не планируя паниковать раньше, чем покончит с трапезой. – Лина, конечно.

Я кисло поглядела на подругу. Вспомнила экзамен по Боевой магии на первом курсе… на втором… Угрюмо подперев щеку кулаком, поняла, что меня отчислят.

– Ещё и завтра! – Риша в панике перерывала свою бездонную сумку. – Это издевательство! А расписание, расписание-то есть? К каким предметам нам готовиться?

– За ночь? – скептически уточнила Анри.

А я вдруг подумала, что лорд Эвертон умрёт. Нет, серьёзно. Горные ведьмы – это горные ведьмы, но вот объединившиеся в ненависти к общему врагу адепты – это сила, неудержимая и неконтролируемая.

Глава 3

В каждой группе и классе есть те, кто в конце учебного года отказывается ритуально сжигать свои конспекты, сжимает тетрадочки у груди и изо всех сил стремится защитить то, во что были вложены силы, время, чернила и слёзы. Вот у нас это я была.

Когда в дверь комнаты постучали восьмой за вечер раз, я даже вставать не стала.

– Открыто, – сообщила со смирением.

Помявшись пару секунд, ко мне вошёл Элем Вевей, один из тех, кто вечно задирал и шутил над зубрилкой Линой. То есть надо мной, если кто не понял.

– Магическое право? – догадалась, не вставая из-за стола.

Почему-то именно с правом во всех его проявлениях у моих магически развитых одногруппников были наибольшие проблемы.

Угрюмо потерев короткостриженный темноволосый затылок, парень с прекрасно развитой мускулатурой неприязненно скривился, прошёл по комнате и плюхнулся на второй из имеющихся у меня стульев. Казенная мебель жалобно заскрипела.

– У нас только что была битва за последний учебник, – взялся рассказывать Элем.

– Кто победил? – поинтересовалась вежливо.

Печальный взгляд парня тут же сделался превосходящим, мне самодовольно усмехнулись и гордо поведали:

– Я, разумеется.

– Ну конечно, – хмыкнула.

Не распознав сарказма, боевик продолжил:

– Только толку от него? Я как открыл, так и закрыл. Ни слова не понял. Регуляторы эти, совокупности, составляющие… Рехнуться можно! А у тебя, – тон его сменился с возмущённого на заискивающий, пальцы левой руки уподобились ножкам и игриво потопали через стол к моей руке, – всё так легко и просто всегда записано. Ты же у нас молодец, у тебя этот… аналитический склад ума, во! Слышишь зубодробительную белиберду, переворачиваешь её в голове и записываешь уже человеческими словами.

Вежливо улыбнувшись, я убрала руки со стола, так и не позволив Элему коснуться. Парень не стал настаивать, опустил ладонь на столешницу и просяще заглянул в мои глаза.

– Поделишься конспектом? – попросил прямо. И тут же предложил: – А я подтяну по боёвке… попробую…