Крылья распахнуть!

– Правильно ли я понял, – осведомился демон, – что вы, сеор Дэмиано, даже не озаботились узнать, как зовут претендента?

Дик положил руку на пояс, прикрывая бархатный мешочек. Сделал он это намеренно неловко – и тут же убедился, что жест замечен.

– Что там у него? – резко спросил демон.

– Мне взглянуть? – опасливо покосился на пленника хозяин дома.

– Конечно. Если молодой человек поведет себя неразумно, я его придержу.

Дик с самым несчастным видом позволил снять мешочек с пояса. Сеор Дэмиано поднял перед собой обнаруженный в мешочке диплом с сургучной печатью на золотом шнуре и торжественно зачитал его вслух.

– Печать не сомните! – вырвалось у Дика.

– Да-да, с печатью поаккуратнее, – деловито откликнулся демон. – Диплом мне еще пригодится.

– Собираетесь капитанствовать? – удивился Дик. – А как насчет знаний?

– Воспользуюсь вашими, – коротко объяснил демон, и Дик заткнулся.

«Риэли, небесная циркачка, – взмолился он про себя, – не дай пропасть, Шутница, ведь не смешно же!»

Облако поднялось выше, золотые искры завертелись в бешеной пляске. Потянуло холодом.

Дик понял, что разговоры закончились.

– Донатус, позволишь ли ты мне войти? – спросил мягкий, но властный голос.

Сеор Дэмиано подвинул руку по столу – ближе к рукояти пистолета.

– Да, – выдохнул пленник. Рот снова пересох, словно Дик и не пил воду.

Облако обволокло его, обдало холодом. Дику показалось, что он растворяется в мерцающем морозном тумане.

«Я три года был Донатусом, – в ужасе подумал юноша. – Я привык отзываться на это имя… и сейчас отзовусь, откроюсь… но я же Дик, Дик, Дик! Это имя дал мне дед… самое короткое…»

Облако шарахнулось прочь.

– Не понимаю… – В голосе демона звучало смятение. – Я не могу… он не пускает…

– Что за фокусы, молодой человек? – злобно каркнул сеор Дэмиано. Похоже, горло у него тоже пересохло.

Дик сумел скрыть ликование и предложил коварно:

– Может, попробовать полным именем?

– Донатус деу Вильмготериан, – вопросил демон, – дозволишь ли ты мне войти?

Дик и сам не знал, что он сейчас испытывает – страх или азарт. Но он понял, каким оружием надо отбивать атаку.

– Да, – произнес он побелевшими губами.

Мороз навалился так, словно Дика с головой сунули в сугроб. И этот сугроб шевелился, мягко, но настойчиво толкаясь в сознание Дика.

А юноша мысленно отстранял от себя все, что было связано с самозванством.

«Мало ли кто как меня называл! Дядя звал демоненком… нет, это сейчас не надо, это я зря вспомнил. Я Дик Бенц, сын Миранды Бенц, и не родня я никаким баронам!»

Облако отпрянуло от Дика, словно отнесенное прочь порывом ветра.

– Убью… – негромко посулил сеор Дэмиано.

– Как он сопротивляется!.. – потрясенно бормотал демон. – Как же он сопротивляется! Я словно бьюсь о крепостную стену. Попытаюсь еще раз.

Лютая стужа сковала Дика, пронизала до костей.

– Барон Донатус деу Вильмготериан, позволит ли ваша милость мне войти?

– Да! – выдохнул Бенц.

«Вот барона и спрашивай! – с веселой яростью добавил он про себя. – Я – сын актрисы, и фамилия у меня материнская. Вы к барону? Он тут не проживает, не топчитесь зря…»

Вокруг бился ураган золотых искр. Откуда-то донесся слабый рокот, словно вдали шумело море. Холод держал Дика в незримых кандалах. Воля таяла, решимость гасла.

«Чувствует ли сейчас что-нибудь настоящий барон?» – отстраненно подумал юноша.

И тут свирепый холод разом исчез.

Дик захлопал глазами.

Нет, он не чувствовал себя человеком, который вошел с мороза в теплую комнату. Не покалывало иголочками онемевшую кожу, не горели щеки. Просто пропало ощущение, будто Бенц заживо вмерз в льдину.

Облако отплыло в сторону, опустилось к самому полу – и осело, растеклось по ковру, словно весенний подтаявший сугроб.

Но в гневном, жестком голосе демона не было даже тени слабости:

– Дэмиано, это и называется исполнением договора? Ты поклялся приводить добычу, которую я смогу получить. А иначе я имею право вселиться в тебя!

Бледный, страшнее покойника, сеор Дэмиано не ответил. Он взял мешочки с пулями и порохом и, повернувшись к полке, начал пристраивать их на месте, за книгами.

– Ты меня слышишь?! – голос демона звучал по-человечески сварливо. – Ты собираешься исполнять свое обещание? Я…

Демон не закончил фразу.

Сверху что-то рухнуло. Облаком взвилась побелка. Дик закашлялся.

И тут же по слуху, по душе, по нервам ударил вой, полный боли и отчаяния.

На ковре билась жесткая сеть, вся в побелке. Она тряслась, она вздымалась пузырем, из-под нее несся вой.

«Серебро! – потрясенно понял Дик. – Серебряная сеть!»

Сеор Дэмиано пал на четвереньки и пополз вокруг упавшей с потолка сети. Он подтыкал ее края под бьющегося демона, как заботливая мать подтыкает одеяльце под ребенка.

– Я знал… – бормотал он бессвязно, – я готовился… я…

Он вскочил на ноги, метнулся к столу, схватил большую бутыль чернил и вновь пополз по ковру вокруг пленника. Зубами выдернул пробку, плеснул чернил на руку и пальцами принялся выводить на светлой шерсти ковра причудливые знаки.

– Я готовился!.. – визгливо выкрикивал он. – Я ждал!.. Рано или поздно… во всех комнатах, под слоем побелки… и шнур! Будешь тут сидеть… пока…