Крылья страха

Прежде чем разрезать торт, от которого, кстати, чудесно пахло ванилью, Юля принесла «Кодак» и сделала несколько снимков, чтобы потом потрясти Надю Щукину. Пять минут – и все готово. Память на всю жизнь. Юля взяла широкий нож и вонзила его в нежную мякоть бисквита… Но нож сразу же наткнулся на что-то жесткое. Она поняла, что сюрпризы на этом не закончились, и попыталась осторожно, не разрушая торта, извлечь из нижнего слоя нечто, спрятанное внутри. Показался уголок красного полиэтиленового пакета. Юля аккуратно извлекла облепленный кремом пакет размером чуть больше ладони. Там лежало что-то тяжелое.

Юля достала ножницы, разрезала пакет, и оттуда выпал маленький пистолет, а следом – записка: «Юля, я дарю тебе эту миниатюрную вещицу, чтобы ты в этой жизни чувствовала себя немного увереннее. Он не заряжен, но сегодня вечером я научу тебя, как с ним обращаться. Кушай торт и думай только о самом хорошем. Твой П.А.Л.»

Юля съела большой кусок торта, запила его чаем и поехала к Кутиной.

Глава 10

Жизнь подарила ей замечательного Павла Андреевича, и это был неоспоримый факт. Именно подарила. Потому что ей, утопающей в серости будней и вечном страхе оказаться никому не нужной, был просто необходим именно такой человек, который одним лишь своим появлением волновал кровь и заставлял ее сердце неистово биться. Он был старше ее, умнее, он видел жизнь совершенно иначе, чем она, и умел находить в этой жизни крупицы наслаждения. И если раньше у Юли были мужчины, приносившие ей одни страдания, то теперь, она это чувствовала, все изменилось – у нее появился тот, кто сделает ее счастливой.

Она мчалась по улицам, окатывая прохожих грязью, и ей казалось, что они заранее прощают ее за этот полет, за это безумие, за легкость, которую она испытывала в эти минуты…

Кутина была дома и ждала ее.

– Вам уже, наверно, доложили, что я приеду к вам… Еще до моего звонка, не так ли?

На этот раз Юля говорила со свидетелем Кутиной совершенно другим тоном, источник которого лежал в письменном столе Крымова и благоухал крепким зеленовато-долларовым духом.

Кутина – молодая русоволосая женщина с продолговатыми серыми глазами и тонкими, ярко накрашенными губами, кутаясь в домашний красный халат, предложила посетительнице кофе и сухое печенье. Они сидели в большой комнате, заваленной газетами и журналами, из магнитофона лилась ненавязчивая песня Мэриам Кэй.

– Я до сих пор не могу прийти в себя, – вздохнула Галина Николаевна, размешивая в кофе сахар. – Завтра похороны… Это чудовищно. И что бы там ни говорили в прокуратуре (а у меня там знакомые), Сережу с Лорочкой убили. Я понимаю, конечно, что вы пришли ко мне не для того, чтобы выслушивать мои версии, но вам необходимо знать мнение друзей этой пары относительно нелепого спектакля, который устроил убийца… Можно убить, потом раздеть и представить все дело так, как выгодно убийце… Знать бы только, кто их убил и за что? Ведь это наши друзья, следовательно, их враги – и наши враги. Но знаете, что больше всего поразило меня в этой трагедии?

– Что? – Юля уже поняла, что Кутина взяла нить разговора в свои руки и теперь выпустит ее не скоро.

– А то, что убийца мог вот так спокойно войти в дом. И каким образом у него оказался Сережин пистолет?

– Я вижу, вы хорошо проинформированы.

– Я же говорю, у меня знакомые в прокуратуре. Я гинеколог, поэтому у меня довольно много связей. Женщины сейчас предпочитают открывать свои секреты постоянным врачам. И если уж зубы лечат исключительно у знакомых, то что тогда говорить про… Сами понимаете.

Да, безусловно, эта женщина знала себе цену. И дорожила доверием, которое ей оказывали клиентки. Яркое подтверждение этому – тайна Лоры Садовниковой, которую она, должно быть, собиралась унести с собой в могилу.

– Вы пришли расспросить меня про Лору? Спрашивайте. Хотя не думаю, что мои показания могут пролить свет на эту кровавую историю. Но перед тем, как вы начнете меня расспрашивать, я скажу сразу – Лора не изменяла своему мужу, и, стало быть, это преступление никак не может быть связано с этой стороной их жизни.

– Но вы всего лишь гинеколог, откуда вам знать подобное? – вырвалось у Юли.

– Я сказала вам это НЕ КАК ГИНЕКОЛОГ, а как ее подруга.

– Расскажите мне о результатах обследования Лоры. Все ваши общие знакомые в один голос утверждают, что у Садовниковых не было детей, потому что Сергей был бесплодным. Значит ли это, что Лора могла рожать?

Кутина посмотрела на Юлю взглядом, полным презрения, словно увидела перед собой человека, пытающегося сунуть свой нос в чужую тайну. Хотя именно так все и обстояло.

– Хорошо. Я вам скажу. Она НЕ могла рожать.

– Почему? Не хотела или действительно не могла?

– У нее были проблемы по женской части. Вам нужны подробности?

– Желательно.

– В самом начала их брака с Сережей Лора забеременела, но у нее случился выкидыш, после которого последовали осложнения… И ей перевязали трубы. Вам объяснить, что это значит?

– Нет-нет, все предельно ясно.

Кутина лгала, но лгала только частично. Галина Николаевна не хотела предавать свою подругу и после ее смерти.