Крылья в багаже. Книга вторая

«Интересно, чем пахнет измена?» — подумал Фертовский, глядя ей вслед. Ни о чем не подозревающая предательница упорхнула на кухню. Впервые в жизни Николай не знал, как себя вести, что делать, что говорить. Ревность выбивала почву из-под ног. А что в таких случаях делают другие? Кричат, обвиняют, требуют признаний или просто хлопают дверью? Почему-то захотелось все это проделать сейчас, сразу, не медля ни секунды выпустить пар. Он сделал шаг и остановился, перевел дыхание. Все-таки воспитание и природная сдержанность победили, он не может вести себя так, чтобы потом было стыдно. Что бы ни происходило, необходимо сохранять достоинство и уважение к себе и окружающим, даже если они этого не заслуживают.

Все так же молча, Николай прошел в ванную, помыл руки, после направился в спальню. Там, бросив пиджак в кресло, лег на кровать поверх покрывала и уставился в потолок. Если бы можно было, просто закрыв глаза, легко избавиться от проблем.

— Ты себя плохо чувствуешь? — Надя появилась в спальне, села рядом с мужем. Взяла его руку и прижала к своей щеке. Неужели так можно притворяться? Николай старался не смотреть на жену, взгляд скользнул мимо, словно обошел что-то нежелательное. Проще всего закрыть глаза, что он и сделал.

— Голова болит? — догадалась Надя. — Принести лекарство? Укрыть тебя пледом? — она забросала его вопросами, готовая сделать все, чтобы он ни попросил. — Может, сладкого чаю? Да, совсем забыла: приезжал Вадим. Сейчас принесу плед, — спохватилась и пошла за пледом. Николай из-под полуопущенных ресниц следил, как ее пухленькая фигурка исчезла за дверью. Все-таки сказала про Вадима. И ни тени смущения, никаких эмоций. А чего он ожидал? Что она будет говорить об этом с великой радостью, тем самым выдавая себя с головой?

— Вадим не дождался тебя, вынужден был уехать — кажется, позвонила его матушка, что-то срочное, — Надежда вернулась с пледом, — Николенька, ты такой бледный, — тут же констатировала она, — ты точно не станешь пить лекарство?

Он отрицательно помотал головой.

— Надеюсь, это не из-за твоей новой работы? Нагрузка большая, — Надя принялась поправлять ему подушку. У нее всегда были такие ласковые руки, их прикосновение доставляло Фертовскому удовольствие, но не сейчас, когда он чувствовал себя обманутым и униженным. — Хочешь, я сделаю тебе массаж? — предложила она. — Станет сразу легче.

Он опять помотал головой, едва сдержал слова-упреки. Как можно быть такой лицемерной, чтобы после любовных утех с одним тут же ласкаться к другому?

— Ну, как знаешь, — она пожала плечами. Ей вдруг на миг показалось, что взгляд Николая опять стал холодным, равнодушным, таким, как в Беляниново, еще в самом начале из знакомства. Тогда его черные непроницаемые глаза смотрели на нее, и в них была холодная пустота, которая ее поразила и оттолкнула.

— Я хочу побыть один, — тихо, но твердо, наконец, сказал он и отвернулся.

— Хорошо, зови если что, — она пожала плечами. Ощутила беспокойство, неясное, необъяснимое, что-то засосало под ложечкой. Женская интуиция подводит редко. С этим беспокойством Надя ушла на кухню. Через пару минут зазвонил телефон.

— Да, привет! — Надя поставила чайник. — Давно не виделись? — она засмеялась. — Только недавно расстались.

Николай слышал все. Неужели Вадим осмелился позвонить сюда?!

— Да, да, — отозвалась Надя невидимому собеседнику. — Ну, как тебе сказать? Изменился и даже очень. Новый имидж мне понравился.

Николай жадно ловил каждое слово жены, сказанное по телефону, и все больше осознавал, что его такой короткий брак дает трещину. В их союзе любил лишь один, а второй… Рано или поздно отсутствие любви начинает утомлять. Впервые в своей жизни он так страстно и безумно хотел любви женщины. Но словно в насмешку судьба не давала ему этой любви, женщина была равнодушна. Может, она и хотела полюбить, может, и старалась, но не смогла. Кара за высокомерие, надменность и раздутое самолюбие.

— А Николай совсем недавно вернулся, да, так получилось, — продолжала говорить Надежда, все больше вонзая нож в сердце мужа, — но ничего, главное, сделан первый шаг. Все еще впереди. Я искренне рада. Конечно, нам надо чаще встречаться, было бы здорово. Знаешь, на свете так много обид, разочарований, и так мало любви, прощения, искренности и тепла. Я радуюсь, что мы помирились, простили друг друга, я тебя обожаю, глупышонок! Подожди, чайник кипит, — Надя положила трубку телефона, — все, чай готов! — доложила спустя несколько минут, — подожди еще немного, спрошу у Николеньки, может он все-таки захочет чаю?

Стараясь не шуметь, Надя вошла в спальню. Николай лежал, отвернувшись, пледом накрылся до самой макушки.

— Коля, — тихо позвала Надя, подошла ближе, он не реагировал, наверное, уснул. Она поправила плед, улыбнулась. Он, действительно, устал.