Крылья

— Как это — зачем? У нас тоже, знаешь, многое зависит от репутации хозяина. Ты многое сможешь — и я, соответственно…

…Как полагается на море, перед штормом надо вымыться и надеть чистое белье. На флоте Семен Орестович не служил, но настроение было таким — хоть в воду. Вымылся, побрился, чистенько оделся. Креститься не стал, хотя его атеизм, воспитанный всей жизнью, здорово поколебался за эти месяцы.

«Да какое отношение имеет плащ к христианству?!» — разозлился Семен. Развернул замшу, надел крылатку, застегнул застежку в виде грифона. Как и в прошлый раз, плащ облег его по мерке, как на него был шит.

И тут Семену Орестовичу стало ясно все.

Он мог теперь многое. Почти все. И — не мог ничего.

Он добился того, чего так хотел. Но не таким способом, который был нужен.

Он прожил свою жизнь по возсти честно. Но не так, как необходимо было, чтобы стать повелителем плаща.

«Что же я сделал со своей жизнью? — в отчаянии думал Семен Орестович, — а может быть, плащ нашептывал ему эти мысли? — Скольким людям я сломал судьбы… Доверия скольких людей не оправдал… А как я добивался инициации, преодоления искуса, посвящения, наконец… Разве ж так?».

«Страна такая, это тебе не Прибалтика, — возражал он этим мыслям. — Время такое!».

«Время нынче — говно, — услужливо подсовывала память слова Михаила Светлова, — но если ты сам говно, не кивай на время!».

«Но я же сделал все, переступив через себя, — неужели это ничего не стоит?!».

«Почему же, стоит! Чего стоит, то и получил! Крылья — орган управления Силой плаща. Они у тебя выросли. Действуй, если решишься! Но потом пеняй только на самого себя».

Да, пенять было не на кого.

Каков рыцарь — таковы и крылья.

У Семена Орестовича выросли крылья.

На заднице.

И чего этими крыльями науправляешь, каковы будут результаты деятельности… гм… рыцаря — ай-яй-яй…

Все снова закончилось кладбищем.

Как всегда.

Глава десятая