Крыло бабочки (СИ)

И все-таки иногда ей немножечко страшно. Нет, Блум не бежит от своей сути, просто она боится возгордиться. Боится подняться туда, куда ее может вознести собственная сила и суть, и уже не спуститься оттуда. Боится, что взлетев вверх, обратно уже не слезет... Будет тому виной гордыня или еще что, она не знает, боится, очень боится, что... Уверовав в собственные силы, в собственную безграничность и потрясающие способности, заставив других поверить в это, в итоге оступится, потому что ослепнет, погрязнув в неистовом фанатизме всего волшебного измерения, и пропустит момент, когда нужно будет взглянуть трезвым взглядом.

Блум очень этого боится. И потому держит себя в стальных тисках. Она не знает, что было бы, не будь рядом Ская, Дафны, Винкс, родителей (и приемных, и родных). А теперь еще и Эласа. Наверное, она бы не справилась. Не выдержала. Просто бы не выжила.

Ей казалось, что на ее долю свалилось немало тяжелых испытаний, но к самому последнему Блум оказалась не готова. К тому, что не вызывает боли и не несет какой-то потери, просто не знаешь: плакать или смеяться, смеяться или плакать. Элас. Элас, Элас, Элас. Блум хочется петь его имя, а еще лежать с ним вот так рядом вечность, забыв про весь остальной мир. Что она и делает уже в который раз.

И вновь ее не покидает это странное чувство: магия Эласа, его сущность, его аура, она такая родная, в которую хочется окунуться, будто в теплое море, зарыдать от облегчения, что тебя услышали и тебя поняли. Почти такое же было и есть со Скаем. Но полное, настоящее, абсолютное – именно с Эласом. Но Блум не чувствует, что это две разные энергии. Наоборот, кажется, что они абсолютно похожи. Индентичны. Просто в Скае – гораздо меньшая концетрация, чем в Эласе. Но именно эта энергия, эта сила, именно она тянет Блум словно магнитом, заставляя идти на свой зов. И то, что она содержится в совершенно разных существах, пугает фею. Заставляет нервничать, не понимать, что она делает и что творит. Потому что внутри все кричит о том, что все идет правильно, так, как надо. Реальность же стремится доказать обратное.

И Блум путается. Об этом она тоже говорит с Эласом, перебирая пальцами его мягкую гриву. Она вообще говорит с ним обо всем, чем только можно. А сегодня... Она обнаружила это случайно и пришла в восторг. Это осталось их маленьким секретом – тем самым, который недоступен для остальных Винкс и сказочных животных. Форму, доступную в мини-мирах, Элас может принимать и здесь. Как и сейчас.

И даже вопросов никаких не возникает. Блум кажется все таким правильным, таким настоящим, будто почти нет никаких сомнений. И никаких переживаний. А еще они переплетаются магией. Обмениваются силой. Волшебство Эласа Блум впитывает с огромной жадностью, с каждой секундой ей хочется соединиться с нем все сильнее... Но куда уж сильнее.

Они лежат на опушке леса в тени деревьев, потому что солнце невыносимо печет: на Блум – совсем короткие джинсовые шорты и завязанная узлом на груди розовая футболка. Она разомлела, расслабилась, почти развалилась под боком у Эласа. Они переплетаются все сильнее. Не только энергией, Элас, кажется, раскрывает свое духовное начало, и Блум тихонько вскрикивает, когда ее души касаются такие мягкие, ласковые, родные порывы. Это радость, это бешеная радость, которой державшая себя под контролем Аватара помчалась навстречу. Блум тянется так же, как и Элас, тянется сильнее, отчаяннее, но ей мало, ей мало уже и этого. Два их начала уже сплетены, и Блум, наверное, охнув, впервые в жизни испытывает такое отчаянное желание, которое даже с Сирениксом не познавала – сплестись с кем-то всеми четырьмя началами, сплестись так, как Древние. Ну, или почти так, на свой манер, но сплестись, потому что очень, ну очень сейчас нужно. В низу живота все болезненно скручивается, магия, духовная энергия – все это движется в едином унисоне, когда тихонько начинаются разрушаться границы между их разумами, Блум, похоже, уже не хватает, чтобы держать себя в руках.

Можно было бы сказать, что она слетает с катушек. Нет. Просто она перестала истошно говорить себе: “Стоп”.