Крыло бабочки (СИ)

Бабочка – это сила. Закованная в жесткие рамки, обработанная, имеющая четкое направление сила, которая прямым ударом поражает в нужное место и дарит прекраснейший экстаз, от которого Омега сходит с ума, замораживая все вокруг. Она бьется змеей, не меняющей своего обличия, бьется под чуткими руками Баттерфликс, которая жестко руководит, и Омега не против, совершенно не против такого расклада. Она отдается этой женщине, следуя странному, непонятному зову внутри, позволяет брать ее снова и снова. Порой Омеге удается подняться и поцеловать Баттерфликс в губы, чтобы слиться с ней, но потом змею снова жестко опрокидывают на стол и продолжают то же самое множество и множество раз. Кажется, что у них никогда не иссякнут силы, и это правда.

Но все когда-то заканчивается. После сотен оргазмов, сопровождавшихся ледяными выбросами, Баттерфликс отрывается от Омеги, чтобы подойти к окну и взглянуть вниз, на город, простирающийся прямо под ней. Город, наполненный людьми и другими магическими существами, созданными Драконом. Город, невольно становящийся эпицентром многих катастроф.

Омега садится на столе, вновь одетая в свое платье. Никаких жестов, сопровождающих ее магию.

- Думаешь, что безумный когда-нибудь поймет? – с любопытством интересуется Омега.

Во время секса, как это всегда и бывает у Древних, они полностью слились, и каждая из них знала теперь мысли другой как свои. Перед Омегой пробежала вся история жизни Баттерфликс, которая таила в себе немало интересного. А ведь бабочке по-своему не повезло. Как и любая Древняя, она, как только увидела свою истинную половину, полюбила ее безоговорочно, приняла и готова была кинуться в омут, а вот половина... Половина всего этого явно не понимала. Половина была хоть и превращением, но не Древним, влюблялась по большей части в человеческих мужчин, странно себя вела и вообще не видела бабочку. А та терпеливо ждала. Особую власть над своей половиной Баттерфликс дал магический контракт, который когда-то та заключила с ней, и в итоге теперь это превращение никуда не могло уйти, никуда не могло деться, ослушаться или уйти куда-то, если бабочка не позволит. А она терпеливо ждала и даже разрешала ему гулять на свободе много сотен лет. Но теперь решила, что пора сказать “стоп” и потребовать свое. И тогда Баттерфликс пришла за ним.

И теперь это превращение томится на нижних этажах ее дома, скрежеща зубами от злости, буравя взглядом, полным ненависти, стену. Оно не может выбраться, не может сделать лишнего шага.

- Мне даже жаль тебя. Безумный, изгой-трансформация. Его не принимают другие превращения. От него шарахаются в стороны. Его речи невероятны, странны, и он бормочет несусветную чушь, – произносит Омега.

- Его и сторонятся потому, что он бормочет то, что они не хотят слышать и не готовы принять. Он ведает больше. Облекая все это в безумные речи, он говорит то, чего остальные трансформации боятся. Потому что не видят и не могут смириться. Они слишком горды, и это стало их слабостью. Они не выдержали и не приспособились, – спокойно отвечает Баттерфликс, все еще смотря в окно.

- И он так нелеп и неразумен.

- В злости он страшнее твоего змея.

- Что ж... – Омега задумчиво смотрит на статный силуэт Баттерфликс. – Ты любишь его. Он – твое наказание. Но мы не выбираем. Мои чувства Он заморозит, потому что я сделала то, ради чего меня возродили.

- Твое время заканчивается, – замечает Баттерфликс, поворачиваясь к Омеге.

Змея согласно кивает. Они еще долго смотрят друг на друга без слов, считывая друг друга, не произнося лишних фраз, потому что они могут общаться и так, не прибегая к иным способам. Мысли и взгляды – это основа полноценного диалога, которым они заполняют все оставшееся время. А затем Омега начинает растворяться. Медленно, бледнея и становясь прозрачной, словно самый чистый лед. И до самого последнего момента, пока она не исчезает, они ведут безмолвную беседу – последнюю и наполненную самым разным. Они говорят так, как могут только Древние, и о том, что по-своему их волнует. Когда Омега исчезает, губами произнося слова прощания, Баттерфликс молча восстанавливает все документы и садится за стол, продолжая работать. Это – самое важное, что у нее есть сейчас. Но в собственном доме ее ожидает иная цель – более трудная и, кажется, недостижимая. Но терпения Баттерфликс не занимать. Она будет ждать столько, сколько нужно. Но обязательно добьется своего.

Утро вторника редко бывает добрым. Но когда к тебе в комнату врывается раздраженная Гризельда, утро окрашивается в очень нехорошие тона. Кристалл, сдерживая проклятие, щелчком пальцев меняет пижаму на повседневную одежду, а вот Рокси не успевает. И сталкивается с очень напряженным взглядом Гризельды, оценивающе скользящим по еще не готовой девушке.

- Мадам Гризельда, вы что-то хотели? – вежливо любопытствует Кристалл, переключая внимание завуча на себя.

- Мисс Рокси, – многозначительно кашлянув, произносит Гризельда, – приведите себя в порядок и следуйте за мной к мадам Фарагонде. Сейчас же.