Крыло Книга 2 (СИ)

— Это было фиаско, но хвалю за смелость. А теперь возвращайся в наш презренный мир. У нас ещё полно работы.

Последние сцены спектакля вызвали бурные овации публики. Именно под аккомпанемент аплодисментов мы опускали занавес. Пока главные актёры кланялись на бис, мы начали разбирать декорации. Когда зрители начали покидать зал, Момо уже подметал сцену, а я собирал реквизит. Кастен справедливо определил меня наиболее пряморуким рабочим сцены, свалив все сложные операции. Главную сложность представляло чудовище — механический проигрыватель. Монстр Франкенштейна, громоздкая музыкальная шкатулка, очень сложная в обслуживании. От меня требовалось снять её со взвода, расслабляя заведённые пружины, благодаря которым и работал механизм, а также вытащить бобину с нотами. Трудоёмко, и даже в некоторой степени сложно, но это смотря с чем сравнивать. Привод лопастей несущего винта на вертолёте сложнее на порядок.

Наконец аппарат был упакован, народ уже начал расходиться, и я ждал только Момо, возвращавшегося с помойки. Так-то если в целом посмотреть, я одобряю, что детишки аристократов сами убирают театр после спектакля, это часть воспитательного процесса. С одной лишь поправкой — столь почётную обязанность оставляют на рабочих сцены, так что воспитание получается не всеобъемлющим.

— Закончил? — спросил я вернувшегося толстячка. — Пошли уже. Хватит на сегод...

До нас донёсся чей-то короткий окрик.

— Мне показалось?

Момо отрицательно покачал головой:

— Не, я тоже слышал.

— Ну-ка пошли.

Театр хоть и был не слишком большим, но обилие маленьких комнаток и коридорчиков превращало его в сущий лабиринт. К счастью, топографическим кретинизмом я не страдал, да и голоса становились всё отчётливее, помогая ориентироваться. Голоса двоих, неизвестного парня и... Сони.

— Ну что, мой верный Женран, идём спасать принцессу!

Женран был аналогом Санчо Панса. В этом мире существовала своя сказка про чудаковатого рыцаря Гарсия Гаритоса и его хитроватого помощника и оруженосца. Впрочем, Момо мою шутку не оценил, натянув на лицо максимально серьёзное, и оттого невероятно потешное выражение.

— Соня, милая, не испытывай моего терпения, пожалуйста, — наконец разобрал я слова парня.

— Я сказала: нет.

А вот голосок Сони, несмотря на показную твёрдость, содержал панические нотки. Девушку и права пора спасать.

— Твои уста говорят нет, но тело говорит да, — сальным голосом ответил парень.

— Сейчас моё тело врежет тебе между ног, — пригрозила красавица.

Я даже подумал чуть притормозить, чтобы позволить девушке воплотить угрозу. Однако решил, что бить морды — удел мужчин. А столь прекрасным нежным цветкам, как наша Соня, не стоит снисходить до презренного мордобоя. Чёрт, на меня действует атмосфера театра, даже думать начал как-то вычурно.

Обогнув очередной угол, мы увидели парочку. Парень лет двадцати в шикарном, без дураков, костюме прижимал нашу снежную королеву к стене с вполне недвусмысленными намерениями.

— Эй, красавчик. Посторонним вход за кулисы запрещён.

Соня, обернувшись на нас, удивилась. И тем не менее блик надежды озарил её светлый лик. Тьфу! Наберёшься в плохих компаниях нехороших выражений.

— Исчезните, — коротко послал нас парень полуобернувшись.

Этого было достаточно, чтобы я увидел символику рода. Два длинных меча, лежащих вертикально рукоятями вверх на фоне драконьей головы. Боярский, Род Основателей. И судя по тому, что герб выполнен из золота, парень из правящей семьи. Не просто мажор, а мажор в кубе.

— И всё? — я удивился. — Это всё, на что хватило твоего словарного запаса? Знаешь, когда хотят отправить кого-то в пешее эротическое путешествие, выражаются куда более развёрнуто и конкретно.

Парень вновь обернулся на меня, глядя, как на говорящую табуретку.

— Ты идиот?

Хмыкнул:

— Лаконично. Но повторяю — посторонним вход за кулисы запрещён.

Он, наконец, отодвинулся от Сони, разворачиваясь к нам всем телом и расправляя плечи. Красив, статен, дерзок. Глаза голубые, волосы светлые, подбородок волевой, настоящий ариец, дядя Геббельс бы одобрил. Ну и, конечно, мажор хотел продемонстрировать нам родовой герб.

— Ты понимаешь с кем разговариваешь?

Это начинает немного утомлять.

— С нарушителем, пришедшим туда, куда его не приглашали.

На его лице явственно отразилось сомнение в моей адекватности.

— Ты знаешь, что я сейчас с тобой сделаю?

Улыбаюсь. Зло, с оттенком безумия.

— Побьёшь. Попробуешь, во всяком случае. И, даже если у тебя получится, очень скоро ты будешь рассказывать, каким ветром тебя сюда занесло и с какой башни тебе пришлось свалиться, чтобы так сильно удариться головкой, чтобы додумался встрять в драку с двумя малолетками.

Он поморщился. Каким бы он ни был мажорчиком, но в этом мире даже у вседозволенности есть определённые пределы.

— Назови мне своё имя, — приказным тоном произнёс парень.

Я сложил руки на груди и нагло улыбнулся.

— Боишься? — с превосходством спросил Боярский.

Уверенно делаю несколько шагов вперёд, чем сокращаю расстояние между нами вдвое.

— Ещё вопросы?

Он поджал губы, пристально всматриваясь в моё лицо.