Крыло Королевы

— Это то, кто ты есть, Бел. Я думал, мы уже разобрались с этим.

— Это вы разобрались. Меня при обсуждении вопроса не было.

Нерисса не обращает на нас никакого внимания, уже распаковывая вещи, доставая одно платье за другим — все броские и безвкусные, как на подбор. Абсолютно новые, подаренные антейцами. Интересно, они специально выбрали всё самое уродливое?

Я оставляю её разбираться со всем этим без меня и ухожу в спальню, зная, что Шай следует за мной. Он останавливается в дверном проёме, как бесчувственная скала, ничем себя не выдавая. Я падаю на кровать и мечтаю вновь оказаться дома, где я могла закрыть ото всех двери или, ещё лучше, забраться в «Осу» и улететь куда подальше.

О предки, как бы я хотела просто взять и улететь.

Но у меня нет такой возможности.

— Я оставлю тебя, чтобы ты могла подготовиться, — говорит Шай официальным тоном. Он больше не улыбается мне. Осознание этого как шип в груди. Когда всё успело измениться? Мы же были друзьями. Больше, чем друзьями, надеялась я. А теперь…

Теперь я принцесса, а его долг — защищать мою жизнь. И всё. Это важнее всех наших «могли-бы-быть».

***

Ужин на борту — это яркое, вычурное мероприятие, сплошь кругом изыски и удовольствия, но мне куда интереснее вид из огромных панорамных окон вдоль всей каюты. Звёзды проносятся мимо, пока лайнер лавирует между ними, набрав скорость, недоступную обычным двигателям. Пятна света и цвета закручиваются в дивный узор, как шедевры абстракционизма. Большинство гостей даже не замечают, а я глаз не могу оторвать от окружающего нас великолепия. Мы летим посреди всей этой красоты, так плавно и легко.

А блюда всё приносят и приносят. Здесь становится слишком много еды, столько съесть просто невозможно.

В конце концов, вечер подходит к концу. Я спешу сбежать, Шай возвращается со мной в выделенные апартаменты.

Я скидываю платье и падаю на кровать, пытаясь заснуть. Безуспешно. Я просто смотрю на звёзды, мелькающие за бортом, пока не приходит Нерисса, чтобы закрыть все окна. Даже не спросив.

Когда она удаляется в свою комнату, я накидываю шёлковый халат и тихо выскальзываю через дверь.

Шай стоит в коридоре, прислоняясь к стене в такой хорошо знакомой позе, что у меня болит сердце. Он сужает глаза в тонкие щели:

— И куда это вы собрались, принцесса?

— На смотровую площадку.

На мгновение мне кажется, что он сейчас запретит и отправит меня обратно в спальню, как какого-то непослушного ребёнка. Я его возненавижу, если он так сделает. Особенно сейчас. Но, слава предкам, Шай абсолютно серьёзно кивает и идёт вместе со мной.

— Ты злишься.

Ему не составляет никакого труда выдерживать мой стремительный темп. Не с его длинными ногами. От этого я злюсь только больше.

— Конечно, злюсь. Я не хочу быть здесь.

— А кто хочет?

Я поднимаю на него удивлённый взгляд, но не вижу на его лице ни единого признака. Максимум, он слегка подавлен.

— А ты разве нет?

— Никогда не любил дальние полёты, слишком многое может пойти не так. Лучше старая добрая война лицом к лицу.

— Война, — качаю головой и хмыкаю, хотя мне совсем не смешно. — А на войне ничего не может пойти не так?

Он ухмыляется.

— Только не со мной.

Когда он это говорит, я ему верю. Он побывал в бою в четырёх разных секторах Империи, в мирах, которые я даже представить себе не могу. Шай способен на всё. Так я всегда думала. Но он не может вытащить меня из всего этого. Не в этот раз.

— Я не хочу быть частью этой войны, Шай. Не хочу выходить замуж за человека, которого никогда не видела. Я даже не хочу быть принцессой.

Ухмылка исчезает, его лицо вновь становится непроницаемым.

— Как и твой отец не хотел быть королём. Но вот так всё сложилось. И если это война, тогда… ты же вейрианка. Прими вызов, Бел.

— Если ты вейрианец, то это ещё не значит, что ты обязан быть воином. Я хотела стать лётчицей. Я хотела…

В его голосе нет резкости, но мне знаком этот тон. Он не терпит возражений.

— Ну, теперь это невозможно. Тебе остаётся только принять то, что есть. Это всё, что можно сделать, когда жизнь не даёт желаемого. Принять вызов и показать, чего ты стоишь, — мы останавливается у двери, ведущей на смотровую площадку, и Шай открывает её для меня, но сам не заходит, словно чувствует, что мне нужно побыть одной.

— Похоже, это был наш самый длинный разговор, с тех пор как это всё началось, — я улыбаюсь. От нервов и напряжения получается криво, но это искренняя улыбка. Я надеялась, что когда мы окажемся наедине, он снова станет самим собой, и он даже почти говорил как прежний Шай. Всего на мгновение. Когда он упрекал меня. Или был честен. Или что это было. Я так сильно по нему скучаю. Я хочу схватить его и поцеловать. Хочу, чтобы он меня схватил и поцеловал. Но мы не можем. Проходит мгновение. Он не двигается. Только смотрит на меня, а потом спокойно отводит взгляд в сторону.

— Я буду здесь на случай, если тебе что-нибудь понадобится, — произносит он.