Крыло

— Когда вспыхнут храмы, гарнизону резко станет не до тюрьмы, это даст нам время. Мы атакуем тюремщиков отсюда, чтобы проложить путь к специальному корпусу. Одновременно снаружи ударят наши силы, чтобы обеспечить отход.

Он замер, слегка повернув голову. Мимо нас прошёл один из заключённых. Надзиратели, дежурившие в столовой, уже начали подозрительно посматривать в нашу сторону. Пусть смотрят.

— Меня зовут Харольд, кстати. Вечером тебе придётся искать нас самостоятельно.

— Справлюсь, пойду на шум.

— Освободиться? — он заглянул мне в глаза.

Я кивнул повторяя:

— Справлюсь. На нас косятся. Увидимся ночью, Харольд?

Всё ещё существовала вероятность, что он — подсадной. Небольшая, но существовала. В первую очередь слишком сложная подстава для такого маленького, пусть и шумного, меня. К тому же если не услышу ночью шума, я могу просто остаться в своей камере, перенеся свой настоящий побег на следующий день.

— До встречи, брат. Сила творения связала нас.

Эти слова, я помню их. Она была в ходу у жрецов когда-то. И я помнил ответ.

— Свет Повелителя направит нас, брат.

Если подстава, то... Нет, слишком сложно. Можно было всё сделать проще, без всего... этого восстания, готовящейся войны и прочего.

Глядя, как удаляется Харольд, я ухмыльнулся. Меня терзало чувство злой иронии. Как же, чёрт подери, быстро изменилась моя жизнь всего за несколько месяцев.

Вернулся за стол к Заку, оттолкнув поднос в сторону. Бандит внимательно на меня смотрел и ждал объяснений. Сейчас начнёт задавать вопросы, но пока молчит. Ждёт, что я сам всё расскажу. Я же, вроде как, один из них. Меня всерьёз считают своим, пусть и немного больным на голову. Что мне рассказать? Точно не правду. Только сколько соврать?

— Старые знакомые передают привет. Это так мило, я едва не прослезился.

— Кто они, Като? — в лоб спросил Зак.

Успеет он что-нибудь предпринять, если узнает? Мне не нравится то, насколько быстро он приходит к правильным выводам.

— Ты же знаешь, что за мою защиту даётся награда. Ну вот, ребята предложили свои услуги, но потребовали повышения гонорара.

— Чего? — вновь не понял мой бедный неграмотный приятель.

— Зарплата, жалованье, заработок, вознаграждение. Ребята посчитали количество попыток меня убить в единицу времени и пришли высказать недоумения в связи со скромностью предлагаемой суммы. Её не просто повышать надо, а на порядок повышать. На что я честно признался, что контактов с добродетелями не имею. Проблема в том, что эти товарищи, не получив желаемого, могут присоединиться к устроившим охоту. Я бы даже испугался, если бы не был уверен, что скоро к охоте присоединятся вообще все кому не лень.

Судя по морде Зака, он ни одному моему слову не поверил.

— Но он, типа, тебя знает. И знает кого-то, кого знаешь ты. Даже специальную фразу заучил, чтобы, типа, подтвердить, что у вас общий кореш.

Вот настырный.

— Именно из-за общего знакомого он сначала стал со мной говорить, а не сразу мочить, — отмахнулся я.

Зак навалился на стол, хмуро глядя мне в глаза.

— Като. Ты, типа, гонишь.

Но я легко выдержал его взгляд оскалившись.

— И что ты сделаешь?

Не хочу его провоцировать, но и сказать правду я никак не могу.

— У тебя и так здесь очень мало друзей. Я бы на твоём месте не разгонял, типа, последних.

Сделаю вид, что пошёл на уступки.

— Извини, Зак. Я не могу сейчас сказать. Позже. Завтра.

Мой ответ его не удовлетворил, но немного сгладил конфликт.

— Если всё пройдёт хорошо, у Корня появится больше, чем связь с родом. Но пока всё висит на волоске — я не буду рисковать.

Зак кивнул, окончательно расслабившись. Он откинулся назад, блуждая взглядом по начавшей пустеть столовой.

— Знаешь, жизнь меня кое-чему, типа, научила. Умалчивание ни к чему хорошему не приводит.

Я с насмешкой глянул на него:

— Да ты философ. Большой личный опыт?

— Ага, типа того. Я к тому, что о Гоше ты там себе можешь думать всё что угодно. Но не забывай, что именно мы здесь, типа, твои лучшие друзья. И без нас тебе сразу станет значительно хуже, чем есть сейчас. Оглянись вокруг, посмотри хорошенько, сколько людей хотят до тебя добраться. Только благодаря нам они, типа, только хотят, но ничего не делают.

Я утвердительно кивнул:

— Я понял, Зак. Не кипятись, всё пучком.

Мы поднялись. Ещё немного и из столовой начнут выгонять всех задержавшихся.

— Мне нужно поберечь силы до вечера, чтобы быть бодрячком. Сможешь устроить?

Насмешливый хмык выражал всё презрение к проявляемому мной неверию в способности моего собеседника.

— Смогу. А надо? Ты же у нас такой весь из себя, типа, крутой, а?

Теперь уже я хмыкнул:

— Ой, только не надо ломаться, как сухая печенюшка. Обидку он включил. Расскажу я тебе завтра всё, сам поймёшь, что смысла сейчас рассказывать нет.

Он вздохнул, остановившись у самого выхода.

— Устрою тебе наряд на работы. Там будут только, типа, наши парни, так что достать тебя смогут только надзиратели. Цени.

— Сочтёмся, Зак, — пообещал я. — Нас с тобой ещё ждут очень долгие взаимоотношения, судя по всему. Как минимум ты мне нравишься больше, чем Гоша.

Глава 24

С крыши блока открывался великолепный вид на город.