Крым

Кристаллик в руках Верхоустина увеличивался, усложнялся. Появлялись новые грани, пересечения плоскостей. Луч света, попадая в кристалл, дробился, преломлялся, превращался в разноцветный пучок, переливался множеством драгоценных радуг. Так строилась партия, захватывала в себя людские страсти, ненависть, обожание. Принимала в свои ряды корыстолюбцев и героев, восторженных безумцев и холодных аналитиков. Соединяла в стройный кристалл, подобный лазеру, в котором разрозненные случайные вспышки превращались в разящий луч, сверхточный удар. Пронзали тупую толщу. Уничтожали врага. Чертили на облаках манифест новой жизни. Зажигали в холодном небе бриллиантовую Звезду Победы.

– Но в недрах ядра содержится скрытая от глаз сердцевина. Посвященные, носители высших смыслов. Обладающие тайными знаниями, которые позволяют управлять историей. Партия управляет политическим процессом, воздействует на поверхностный общественный слой, где бушуют социальные энергии. Посвященные управляют историей, прибегая для этого к магическим технологиям, о которых не ведают политологи и социальные лидеры. О них ведают глубинные жрецы и маги и Вождь, олицетворяющий историческую волю народа. Такими вождями были отцы-основатели Америки. Таким вождем был Ганди. Таким вождем был Гитлер. И таким непревзойденным вождем был Сталин.

Кристалл увеличивался, дышал. Наливался энергиями. Становился рубиново-красным. Изумрудно-зеленым. Полыхал дивным аметистовым светом. В нем колыхались волны, пробегала дрожь, сжимались сгустки. В еще несозданной партии уже таились расколы, чистки, «съезды победителей», изгнание предателей. Интриговали лидеры, возникали фракции, и вновь чья-то жесткая воля возвращала кристаллу отточенную совершенную форму.

– Вождь находится в самом сокровенном центре, где установлен алтарь, мистический треножник, вокруг которого совершается таинственная литургия. Вождь – одновременно Верховный жрец, и Отец, и Пастырь. Он – идеолог и создатель вероучения, и писатель священного текста, в котором записана формула мироздания. Эта формула ложится в основание государства, тайно присутствует в партийном уставе, закодирована в партийном гимне, гербе и флаге. Вождь – мессианский лидер, помазанник, сливающий свою судьбу с судьбой государства, жертвующий собой ради великой Победы. Такова иерархия партии, ее тайная и явная суть. Она напоминает церковь с алтарной священной частью, куда допускается только Верховный Жрец. С амвоном, вокруг которого собираются воцерковленные прихожане. И с папертью, где толчется народ и продается церковная утварь.

Кристалл увеличился, вокруг него задышали спектры, расцвели волшебные нимбы. И вдруг полыхнула вспышка, подобная той, что однажды ослепила его в зимнем парке. Бесшумный взрыв света. Кто-то огромный, чудесный вознес его до небес, показал всю его жизнь от рождения до смерти и вновь вернул на землю. Округлый, из дорогого дерева стол. Черкизов смотрит яркими фиолетовыми глазами. Верхоустин держит в пальцах кристаллик горного хрусталя.

– Евгений Константинович, мы утверждаем название партии: «Партия Победы»? – спросил Черкизов.

– Да, – слабо ответил Лемехов.

– Я поработаю с дизайнерами и представлю вам логотип с партийной символикой.

– Хорошо, – отозвался Лемехов, все еще ослепленный недавним видением.

– Мы поможем вам написать вступительное слово.

– Спасибо.

– Когда, вы полагаете, мы проведем учредительный съезд?

– Не знаю, – ответил Лемехов.

– В начале марта, – произнес Верхоустин. – Тогда, по определению Пришвина, начинается «весна света». Пусть съезд пройдет среди сверкающих русских снегов.

– Я согласен, – кивнул Лемехов.

– Тогда я начинаю работать с пиар-агентствами. Буду встречаться с ведущими журналистами и руководителями телеканалов. Источники финансирования обсудим отдельно.

– Но вам, Евгений Константинович, следует встретиться с Патриархом и пригласить его на съезд, – сказал Верхоустин. – Президентскую партию должен освятить Патриарх. Это будет своеобразным помазанием.

– Я приглашу, – послушно ответил Лемехов и спросил: – Что за стеклышко у вас в руках?

– Ах, это? – Верхоустин поднес к глазам кристаллик и посмотрел сквозь него на Лемехова. – Этот горный хрусталь родом из Аркаима. В могилах, где погребены древние арии, находят скелеты в позе эмбриона. Перед пустыми глазницами черепа лежат такие кристаллы горного хрусталя. По-видимому, это оптические приборы, соединяющие загробный мир с миром внешним. Луч света, проходя сквозь кристалл, преломляется и соединяет два царства.

Лемехов видел, как прозрачный кристалл, заслоняя глаз Верхоустина, окрасился в васильковый цвет.

Глава 13