Крым 1917–1920. Революция и Гражданская война

Организуя комитет и отвоевывая право на распоряжение вакуфами, татарская буржуазия широко использовала имеющиеся у нее связи с населением, развернув в деревнях пропагандистскую работу и захватив все деревенские организации в свои руки. Даже «Южные ведомости» (кадетская газета) восхищались работой татар-националистов. Газета эта, с горестью сообщая о том, что в русских деревнях выбирают в комитеты неграмотных (читай не кулаков и не с.-p.), довольна «сознательностью» татар, ибо они выбирают грамотных, интеллигентных людей, которые не пойдут «за теми якобы демократами, требующими окончания войны».

В городах исполнительный комитет организовал городские и уездные комитеты. Таким образом, налицо была довольно стройная организация от центра – Симферополя – до глухой татарской деревни.

Исполнительный комитет татар, в лице Челебиева и Д. Сейдамета как комиссаров, был утвержден Временным правительством.

Исполнительный комитет считал необходимым проведение ряда реформ в области народного просвещения, уравнения прав женщин с мужчинами и некоторые другие.

Реакционная часть татарских мулл и татарские помещики, возмущенные действиями исполнительного комитета, казавшегося им весьма революционным, начали агитацию против комитета и его руководителей среди населения. В этой агитации реакционеры, русификаторы привлекали на свою сторону и русскую буржуазию, стоявшую у власти.

Одновременно с этим в исполнительном комитете начали назревать отдельные, вначале мелкие расхождения, которые впоследствии привели к отколу одной части комитета и созданию группы прогрессивных социалистически настроенных интеллигентов-татар.

Закрепление власти над вакуфами, организация комитетов не могла удовлетворить исполнительный комитет. Выступая весьма осторожно с указаниями, что он будет отстаивать «национально-федеративные начала» государственного строя, комитет выдвинул задачу укрепления своих достижений и расширение их, предъявив требование о выделении татар-солдат в особый национальный батальон.

Формирование татарских частей вызывалось, по мнению комитета, наряду с военными задачами еще тем, что части эти, «служа умиротворяющим и сдерживающим началом во время могущих быть земельных недоразумений», могут «принести целый ряд ценных услуг». Татарский комитет понимал, что безземельное татарское крестьянство одними посулами ему не удержать, что националистический туман, которым окутали крестьян, рассеется, и комитету придется столкнуться с фактом классовой борьбы и борьбы крестьян за землю.

Ни местные власти, ни самое Временное правительство разрешения на выделение татар-солдат не дали. Получив отказ, татары явочным порядком создали батальон, заняв под казарму татарскую учительскую школу. После того как батальон был создан, Керенский утвердил его существование и дополнительно разрешил перевод в Симферополь запасной части татарского конного полка и формирование татарских частей, выставив, однако, условием необходимость их посылки на фронт.

Татарский батальон явился уже реальной силой, на которую мог опираться исполнительный комитет. Удельный вес татарских националистов поднялся. Укрепление влияния и рост силы комитета не давали спать местной буржуазии, губернскому комиссару и реакционной части татар. Они решили развенчать комитет и одним из способов избрали арест Челебиева, предъявив ему обвинение в агитации против откомандирования батальона на фронт.

Арест 23 июля муфтия – председателя исполкома – вызвал решительный протест со стороны татарского населения. Десятки резолюций требовали освобождения, считая арест религиозным и национальным оскорблением татар.

Толпа татар в Симферополе двинулась к тюрьме, осмотрела камеры, но не нашла Челебиева, т. к. он был увезен в Севастополь.

Арест являлся непродуманным шагом даже с точки зрения буржуазии. Арестом она достигла обратных результатов. Встречи возвращающегося из Севастополя муфтия превратились в грандиозные демонстрации в честь Челебиева и исполнительного комитета, главой которого он был. Буржуазия этим арестом оттолкнула от себя татарское население, создала условия вражды, укрепляя национализм, враждебный русской и иной нетатарской буржуазии, в массах религиозного, и без того уже опутанного националистами крестьянства. Демонстрации протеста против ареста, а затем торжественные встречи муфтия внесли переполох в ряды правящей верхушки. Требование о замене губернского комиссара, предъявленное мусульманским комитетом, обсуждалось в общественном комитете, который, поняв допущенную ошибку, вынес весьма противоречивое решение.

Приводим резолюцию полностью:

«Общегубернское совещание, заслушав объяснения представителей временного мусульманского исполнительного комитета, заявляет:

1) Действия губернского комиссара в деле таврического муфтия выразились лишь в двух актах – в личном разговоре с муфтием и в просьбе к прокурору о возбуждении уголовного преследования против муфтия.