Крым 1917–1920. Революция и Гражданская война

В отдельных местах советы приступили к отобранию помещичьей земли. Ялтинский совет, например, предложил управляющему имением «Партенит» сдать земли комитету, который будет ими распоряжаться без ведома землевладельца. Старо-Крымский комитет обложил земли генерала Хорвата налогом. Больше всего беспокоило буржуазию и соглашателей настроение в Севастополе. Действительно, буржуазии было за что бояться. Матросы, в первый же день по получении известий о перевороте в Петрограде, сняли с кораблей старые флаги, заменив их красными. Севастопольский комитет большевиков организовал на судах митинги, на которых единогласно выносились решения о передаче власти советам. Руководство флотом перешло к большевикам. Напуганные требованиями флота, севастопольские советчики вынесли решение о взятии власти советом. Решение это явилось маневром меньшевиков и с.-р., они понимали, что совет является единственной организацией, способной повести за собой массы. Отказаться в таких условиях взять власть – это значит окончательно потерять всякое влияние на массы, отрезать все пути. Маневр этот впоследствии наделал много хлопот большевикам. Дело в том, что совет был недавно переизбран, и меньшевики, согласившись взять власть в руки совдепа и центрофлота, всячески старались саботировать распоряжения центра и не допускать перевыборов совдепа и центрофлота.

Единственный путь, который мог бы привести к изгнанию меньшевиков и эсеров из совета, – это вооруженный разгон совета, но пойти на это сразу без подготовки было рискованно, поэтому большевистский комитет, продолжая работу в совете, повел кампанию за собрание под своим руководством вооруженных отрядов. Мотивом организации отрядов было то, что на Дону к этому времени выступил Каледин. Комитету удалось послать на Дон флотилию в составе миноносца и тральщиков, а вслед за ней организовать отряд в 2,5 тысячи человек с двумя батареями и командировать этот отряд на север против корниловцев и калединцев.

Октябрьские события в других городах не вызвали выступлений, буржуазно-соглашательскому блоку удавалось удержать массы. Так, в Феодосии после получения известий об октябрьском перевороте были слабые попытки к устройству демонстраций, но выйти на улицы так и не удалось. Уездный комиссар 3 ноября, сообщая о том, что «общественное спокойствие не нарушалось», добавляет: «Все же население в тревоге, опасаясь выступления некоторых частей гарнизона по характеру хотя и мирных, но результат коих мог получиться другой». Чтобы обеспечить себя от выступлений солдат, были приняты меры к выводу солдат на фронт; комиссар, в цитируемом выше донесении, считает вывод частей вполне своевременным[53].

Керчь в эти дни не внесла ничего революционного, там царствовали соглашатели, которые не хотели пропускать посланную Севастополем на Дон флотилию. Пропустили только после того, как матросы флотилии связались с солдатами крепости, и эти последние потребовали пропустить.

Обращает на себя особое внимание позиция Евпаторийской организации большевиков. Получив известия о перевороте в Петрограде, группа большевиков в заседании комитета 28 октября решила, что переворот и захват власти являются несвоевременным и должен привести неизбежно к тому, что пролетариат окажется изолированным. Была разработана резолюция, в которой основным являлось отрицательное отношение к происшедшему перевороту[54]. Такую позицию евпаторийцев можно объяснить тем, что организация, вернее, ее комитет состоял из лиц, за несколько месяцев до этого отошедших от меньшевиков. Старая мертвая меньшевистская тактика тянула живых. В организации в связи с принятием комитетом такой резолюции началось брожение. Наиболее революционная часть организации не соглашалась с резолюцией и возмущалась фактом ее опубликования. В тот момент, когда в организации назревал раскол, явился в Евпаторию тов. Миллер. На собрании большевиков он вскрыл ложность и ошибочность занятой позиции, предложив решительно встать на стороне победившего в Октябре рабочего класса, и здесь в Евпатории не оставаться на межеумочной шаткой позиции, а начать работу по взятии власти в свои руки, развенчанию буржуазно-соглашательского блока. Предложение Миллера было принято: комитет молчаливо признал свою ошибку, несколько человек все же ушло из организации.