Крым 1941. Битва за перешейки

Сталин снова не дал Левченко прямого ответа, сообщив ему через Шапошникова: «Ставка Верховного Главнокомандования считала, что Ваше место должно быть с войсками, обороняющими Керчь, но если Вы находите по условиям обстановки необходимым переехать в Темрюк, то Ставка против этого не возражает».

При этом Левченко пространно намекнули на то, что его поведение в любой момент может быть расценено как пораженческое: «Оборона Керченского полуострова является одной из основных задач войск обороны Крыма. Однако поспешный отход войск к Керчи привел Вас к решению перенести местонахождение Вашего штаба в Темрюк».

12 ноября на Таманский полуостров прибыл маршал Кулик. Здесь он принял неотложные меры по прекращению самовольной эвакуации из Керчи, для чего в районе переправы пришлось развернуть многочисленные заградотряды. Во второй половине дня маршал прибыл в Керчь и начал знакомиться с обстановкой, которую сам потом охарактеризовал как «быстроменяющуюся». На оценку обстановки у Кулика ушло около суток. За это время обстановка действительно успела сильно измениться. И совсем не в лучшую сторону.

На окраинах (13 ноября)

13 ноября обстановка продолжала ухудшаться. На правом фланге частям 106-й СД по-прежнему удавалось удерживать противника относительно далеко от города. Немцы не смогли здесь продвинуться дальше мыса Тархан и высоты 131,7.

В первой половине дня немецкие подразделения вышли к южной окраине Керчи. В боях в городской черте немецкой артиллерии, расположившейся на господствующих над городом высотах, было трудно оказывать поддержку своей пехоте, но благодаря подавляющему превосходству в живой силе и огневой мощи немцы продолжали быстро продвигаться вперед.

Корабли обеих флотилий, поддержанные береговой батареей № 48, подошли максимально близко к месту прорыва и открыли беглый огонь по наступающему противнику. В бой был введен еще один полк 302-й ГСД, что позволило остановить продвижение противника.

Но к этому времени части 51-й армии уже почти не имели ни минометов, ни автоматического оружия, были предельно измотаны двухнедельными безостановочными боями и практически утратили боеспособность. В дивизиях 9-го корпуса в значительной степени была утрачена управляемость стрелковыми подразделениями. Фактически в них уже оказывали сопротивление врагу только те бойцы, которые сами этого хотели. Это явление приобрело настолько широкий размах, что Левченко вынужден был доложить об этом непосредственно Сталину: «Докладываю: войска Керченского направления в последнее время понесли большие потери, а ведущие бой — крайне устали. Фронт сдерживается исключительно двумя полками вновь прибывшей 302 сд и группами устойчивых бойцов, оставшихся в дивизиях».

Однако никакой уверенности в том, что вечером, ночью или на следующий день немцы не ворвутся в город, у командования войсками Крыма не было. Поэтому с утра в городе стали уничтожаться наиболее важные хозяйственные объекты. Были взорваны склады горючего, завод им. Войкова, все незавершенные стройки, электростанция и водопровод, а также плавучий док, основательно поврежденный авиацией противника и утративший подвижность. В последнюю очередь решено было уничтожать портовые сооружения, причалы и мастерские.

По распоряжению Военного совета войск Крыма на Таманский полуостров начали в спешном порядке переправлять автотранспорт 51-й армии, не вывезенное имущество и даже тяжелую артиллерию (ЦАМО РФ, ф. 407, оп. 9852, д. 1, л. 31). В частности, пришлось демонтировать и вывезти расположенную в Керченской крепости 152-мм береговую батарею № 48, на которой к этому времени оставалось всего 2 исправных орудия. Что пора начинать подготовку к эвакуации, считал и нарком ВМФ Кузнецов, посылавший соответствующие распоряжения Военного совета ЧФ.

Оценив на месте сложившуюся ситуацию, представитель Ставки маршал Кулик пришел к тем же выводам, что и вице-адмирал Левченко, и адмирал Кузнецов. Правда, прямо сказать об этом он в своих докладах не мог и принял то решение, которое находилось в его компетенции, — одобрил план переброски 51-й армии на Тамань, рассчитанный на два дня. Утвердить подобный план никто в Крыму не имел достаточных полномочий, и о нем доложили в Ставку (ЦАМО РФ, ф. 407, оп. 9852, д. 1, л. 18–19).