Читаем Крым – 2014. Как это было? полностью

95 % запорожских казаков разными способами так или иначе оказались на Кубани. Так что именно кубанцы могут сказать, что они казацкого рода. А вот жители Киева, Львова, Мукачева, Ужгорода и ряда других больших городов к казачьему роду никакого отношения не имели. Казаки никогда не жили в этих городах. Казаки периодически грабили Киев и Львов. Но в Киеве им не только жить, но и даже торговать не позволяли. Ну а во Львове до 1939 г. большинство населения составляли поляки и евреи.

В Крыму после 1991 г. началась новая волна переименований населенных пунктов, улиц и географических объектов Крыма. Делалось это по требованию незаконной татарской организации «Меджлис» и украинских националистов типа Александра Дония.

«Так, по мнению меджлисовцев, в Симферополе нельзя восстановить памятник Екатерине II и нельзя вернуть имя Екатерининская сегодняшней улице Карла Маркса, потому что личность Великой российской императрицы не нравится членам незаконной этнической организации. Но при этом никто из меджлисовцев не спрашивал мнения крымских русских, когда одной из улиц столицы автономии дали имя Девлет Гирея. Этот крымский хан в 1571 году сжег Москву. И в результате только этого его „путешествия“ с 40-тысячным войском были убиты десятки тысяч русских людей и более 150 тысяч уведены в рабство.

И уж с большой долей вероятности можно предсказать, какой крик поднимут в меджлисе, если симферопольцы захотят возвратить историческое название Потемкинская нынешней улице Шмидта, на которой располагается здание этой незаконной организации»[78].

И вот украинские «демократы» попытались протащить законопроект «О восстановлении исторической топонимики Автономной Республики Крым». В пояснительной записке к законопроекту Дония говорится, что он «направлен на поддержку многочисленных обращений граждан — жителей Крыма, которые требуют вернуть прежние названия населенным пунктам».

«Доний предложил депутатам проголосовать за тотальное избавление полуострова от всего, что напоминает о Российской империи и советском прошлом, а именно: переименовать семьсот пятьдесят населенных пунктов автономии, вернув им „исторические“ названия. В перечне Дония один город — Белогорск (ему планируется вернуть название Карасубазар) — и восемь районных центров — Кировское (Ислям-Терек), Красногвардейское (Курман), Ленино (Семь Колодезей), Нижнегорский (Сейтлер), Первомайское (Джурчи), Раздольное (Акшейх), Советский (Ички) и Черноморское (Акмечит). Среди прочих кандидатов на переименование — Голубинка (Фоти-Сала), Доброе (Мамут-Султан), Дубки (Бодке), Партизанское (Сабла), Почтовое (Баазарчик), Рыбачье (Тувак), Фонтаны (Ягмурча) и так далее.

Бросается в глаза, что подавляющее большинство новых (то бишь „исторических“) названий — тюркские. Но не все. Так, село Жемчужина Крыма Кировского района предлагается переименовать в Пэрлыну Крыму, а Акимовку (Нижнегорский район) заменить Якымивкой! Интересно, где же это Доний нашел на карте полуострова такие „исторические“ названия, как Пэрлына Крыма и Якымивка?..

Крымский историк, заместитель председателя Республиканского комитета по охране культурного наследия АРК Вячеслав Зарубин считает, что изменение топографических названий — постоянный процесс, характерный для всего мира, и происходит он по разным причинам: будь то изменение этнического состава населения или же важное событие, которое население хочет зафиксировать топонимически. „Здесь нет ничего удивительного — названия меняются: Христиания стала Осло, Константинополь — Стамбулом, Братислава была Прешпороком, Пресбургом и Поженем. Да и в Крыму они менялись неоднократно: Калос Лимен — Акмечит — Черноморское, Пантикапей — Боспор — Воспоро — Корчев — Керчь, — говорит он. — Во времена первого состава Верховного Совета Крыма появилась инициативная группа с идеей переименовать Фрунзенское в Партенит, Планёрское в Коктебель, а село Танино в Сары-Баш. На этом основании появились соответствующие решения местных Советов. Почему бы нет? Но есть в Крыму названия, которые я бы не трогал — это целый пласт, связанный с Великой Отечественной войной — к примеру, село Аршинцево, названное в честь героев Керченского десанта, село Денисовка, названное в честь лётчика Денисова, и так далее“. И потом: почему обязательно надо экспериментировать именно на Крыме? Зарубин предлагает Донию начать с Украины: „Пусть попробует вернуть Ивано-Франковску название Станислав, Запорожью — Александровск. Посмотрим, чем это закончится“»[79].

Кстати, список Зарубина можно и продолжать. Почему бы, например, любителям оригинальных исторических названий не вернуть Днепропетровску его первое название — Екатеринослав, существовавшее около 150 лет? С городом Екатеринослав связаны многие моменты политический и экономической истории Украины, а также сражения Гражданской войны.

Перейти на страницу:

Все книги серии Хроники современности

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука