Крым. Большой исторический путеводитель

«Пришли на нашу землю савроматы в числе десяти тысяч всадников, пеших же, говорили, пришло в три раза больше. Так как они напали на людей, не ожидавших их прихода, то и обратили всех в бегство, что обыкновенно бывает в таких случаях; многих из способных носить оружие они убили, других увели живьем, кроме тех, которые успели переплыть на другой берег реки, где у нас находилась половина кочевья и часть повозок. В тот раз наши начальники решили, не знаю по какой причине, расположиться на обоих берегах Танаиса. Тотчас же савроматы начали сгонять добычу, собирать толпой пленных, грабить шатры, овладели большим числом повозок со всеми, кто в них находился, и на наших глазах насиловали наших наложниц и жен. Мы были удручены этим событием».

Остановимся на интересной детали: пеших в три раза больше, чем всадников. Но ведь сарматы хоть и умели воевать, спешившись, но передвигались они исключительно верхом. Можно предположить, что речь идет о выходцах из лесостепей и лесной полосы, составлявших земледельческую периферию скифского и сарматского мира. Историк-евразиец Георгий Вернадский приводит немало доводов в пользу того, что сарматам постоянно сопутствовали, среди прочих, некоторые племена славян или по крайней мере их отряды. Так было, вероятно, и при нападении на Скифию, и в позднейших походах, когда сарматы присоединились к гуннам в их нашествиях на Кавказ и Европу; и в еще более поздних, когда они под именем аланов продолжали самостоятельно терроризировать европейские народы.

Как бы там ни было, скифы были вытеснены с большинства своих земель. Часть их погибла в боях, часть ушла в низовья Дуная, где на территории Добруджи существовала еще некоторое время Малая Скифия. Но большинство уцелевших скифов сосредоточилось в степной части Крыма и близлежащих степных районах, в том числе в Нижнем Поднепровье. Их столица на берегу Днепра пришла в полное запустение. Великая Скифия стала Великой Сарматией.

Глава 11 Период Позднескифского царства

Во II в. до н. э. у крымских скифов укрепилось наконец царское правление, престол занял царь Скилур (ок. 130–113 гг. до н. э.), после него он перешел к его сыну Палаку.

Позднескифской столицей стал Неаполь Скифский (городище Керменчик близ Симферополя; «Неаполь» – то же, что «Новгород», «Новый Город»). Его окружили циклопические стены – огромные каменные глыбы, сцепленные цементным раствором. Основными занятиями городского населения были земледелие и скотоводство, но проживало немало ремесленников и торговцев. Возник греческий квартал. Царь Скилур стал чеканить в Ольвии свою монету. Надпись на ней была на греческом, на греческий манер было и изображение – чтобы была признана «своей» в эллинском мире.

Скифы частично переходили на полуоседлый и оседлый образ жизни. Появляются поселения, в которых, помимо строений, похожих на юрты, были каменные дома с черепичными крышами греческого типа. Строятся крепости. Как племенные центры, возникают города. Базовой социальной единицей становилась малая семья, в которой мог использоваться труд рабов.

Трудно сказать, многие ли из этнических скифов занялись земледелием, но, несомненно, о традиционном кочевом скотоводстве многим пришлось позабыть – не те просторы.

Сарматы кочевали к северу от Крыма. Иногда заходили и в степи полуострова, хотя значительных следов пребывания их здесь не сохранилось. Однако разрушение некоторых скифский селений в Центральном и Северо-Западном Крыму археологи связывают с ними.

Сарматов больше влекли предгорные районы и приморские греческие города. В предгорьях они создавали оседлые скотоводческие поселения – в Крымских горах много вершинных плато – яйла, удобных для летнего выпаса скота.

В городах богатые сарматы обосновались для ведения торговых дел, причем старались селиться не обособленно, а среди греков – при этом, очевидно, в немалой степени эллинизируясь. Происходило и обратное влияние: искусствоведы уверенно указывают на «сарматский оттенок» в местном греческом искусстве.

Торговые дела в городах у сарматов могли быть свои, но они могли и представлять интересы своих царей и племенной знати, живших вне Крыма. Поэтому между городской верхушкой и власть имущими сарматами могли устанавливаться неплохие отношения. Писатель Полиэн сообщает историю о сарматской царице Агаме, жене царя Медосака, жившей в конце III – начале II в. до н. э. Херсонесские греки пожаловались ей на постоянные набеги скифов. Тогда она, вскочив на коня и взяв с собой сотню всадников, нагрянула в скифскую царскую ставку. Не пускаясь в долгие объяснения, она убила царя, а власть передала его сыну, предварительно взяв с него клятву править справедливо и никогда не нападать на соседей (есть предположение, что царица Агама захоронена в большом кургане в Нижегорском районе Крыма). Скорее всего, каких-то формальных вассальных отношений у скифов с сарматами не складывалось, но право сильного – оно у кочевников действенно больше, чем у многих других народов, поэтому и по другим поводам могло происходить нечто подобное этому рейду.