Крым, я люблю тебя. 42 рассказа о Крыме [Сборник]

А готовят девочки вкусно. Пельмени настоящие, котлеты, иногда из лосятины, борщ, плов. А бигус какой!.. Ирина Антоновна иногда покупает у них что-нибудь на ужин. И чтоб поддержать сотенкой рублей, и чтоб самой не готовить. Одной-то что?..

Давно одна Ирина Антоновна, очень давно… Сорок девять лет назад они приехали сюда с мужем. Выпускники педагогического училища. По распределению, но с удовольствием. Особенно муж радовался — он любил волю, туризм, костер, по рекам на байдарке сплавлялся. Носил такую узкую бородку, по моде шестидесятых, не выпускал из рук томик рассказов Глеба Горышина, где герои бросали города и укрывались в природе… Ирина Антоновна была тогда беременной на первых месяцах, могла бы при желании настоять не на таком глухом месте, но решилась ехать, и как-то по-настоящему решилась, как оказалось — навсегда…

Хватило мужа на несколько лет. Сначала молча тосковал, сидел часами на берегу с удочкой, а потом и просто так. Курил и курил. Стал заводить разговоры о том, что жизнь идет, уже к тридцати возраст, надо расти. «Гошке, — кивал на сына, — через пару лет в школу. Чему он тут научится?.. Нет, — спохватывался, — коллектив хороший у нас, но ведь это все равно — тайга».

И чем настоятельней он давал понять, что надо переезжать, тем тверже Ирина Антоновна хотела остаться. Непонятно даже, из-за чего хотела. Придумывала: из-за природы, из-за учеников, которых, уехав, как бы предаст… Но именно придумывала — головой. А сердце просто знало: нельзя уезжать.

Разрыв с мужем происходил долго и тяжело. Уволившись, вернувшись на их общую родину, на Урал, он несколько раз возвращался, уговаривал, требовал задуматься о будущем сына… В конце концов официально развелись, и он исчез. А потом исчез и подросший Георгий. Окончил восемь классов, поступил в райцентре в училище, но после неполного года учебы (побывал дома раза три за это время) бросил, написал, что едет на какую-то стройку, — на какую, не уточнил, — и больше ни слуху ни духу.

Много лет искала его Ирина Антоновна, писала в разные инстанции. Наслушалась и от мужа упреков, и от своих родителей, и от мужниных. А потом словно отрезало ту прежнюю жизнь, прежних людей. Остался этот поселок со школой, «Перевалом», двумя сотнями людей… Даже когда болела, в район не ехала, лечилась сама, или фельдшер уколы ставила. Не хотелось видеть другого; телевизор или радио включала раз, два в неделю. Знала, ничего там хорошего не увидит. В свободное время читала любимые книги, и, как в детстве, словно утопала в этом книжном мире, на много часов забывалась.

Очнувшись, вынырнув, часто ругала себя за слабость, за неправильно прожитую жизнь, за то, что сына упустила… А потом начинала вспоминать, и видела, что было много хорошего, было там счастье, особенно в первые годы, да и позже, даже после Георгия. Такое вот утро, тихое, осеннее… Это ведь счастье по такому утру неспешно идти в школу, чтобы учить детей, открывать для них новое. И большинство местных, тех, кто остался, чувствуют себя счастливыми. Нет у них здесь таких пьяниц, бичар, каких полно в городах и в деревнях вокруг городов, нет нищих, жалких… Как-то надежно живут, хоть и небогато, зато со смыслом…

А сегодня в школе особенный день. Не совсем по программе будет рассказывать ребятам, не то, что рассказывала в середине сентября все эти годы.

Еще в августе, перед началом учебного года, директор, Ольга Борисовна, сообщила ей:

— Нужно провести уроки о Крыме, о русских писателях, писавших о Крыме. Вы понимаете… О Пушкине, Лермонтове…

— Лермонтов, по-моему, там не был.

— Да? — Ольга Борисовна на мгновение вспыхнула. — Ну, других там… Там же многие бывали… Чехов?

— Чехов, Цветаева, — кивнула Ирина Антоновна, — Бунин.

— Отлично… Не впрямую желательно, а так… показать, что это часть России, источник вдохновения русских писателей. Понимаете?

— Конечно-конечно! — Ирина Антоновна уже выстраивала в голове урок для пятиклассников, шестиклассников…

— Только попросили: «Остров Крым» не надо упоминать. Вы не читали?

— Нет.

— Ну и хорошо…

И вот сегодня у Ирины Антоновны два урока литературы. Сначала восьмой класс, потом пятый. Для восьмого — отрывки из «Бахчисарайского фонтана», лирика Цветаевой и, конечно, «Севастопольские рассказы» Толстого. Но сначала — вступление о значении Крыма в русской литературе…

* * *

Вошла в класс, привычно обвела глазами стены с портретами классиков, парты со стоящими на них стульями… Сняла плащ, повесила на крючок у двери, достала из сумки тетрадь с конспектами уроков, книги с закладками в нужных местах. Открыла одну. Закладкой было отмечено стихотворение Евдокии Ростопчиной о героях Севастополя во время Крымской войны. Ирина Антоновна поневоле зачиталась:

Ура, защитники России!..

Добро пожаловать в Москву!

У ней вы гости дорогие,

Про ваши подвиги святые

Давно уж чтит она молву.

Герои верности и веры, –

Вы, наши чудо-молодцы,

Затмили удалью без меры

Всех древних доблестей примеры,

Все бранной славы образцы.

Что Данциг, Сарагоса, Троя

Пред Севастополем родным?

Нет битв страшней, нет жарче боя…

Дыша в огне, вы гибли стоя