Крым. Ханы, султаны, цари. Взгляд на историю полуострова участника Крымской кампании

То, что было сейчас сказано, не должно создавать у читателя впечатление, будто завоеватели-монголы не смешивались с племенами, которые они покоряли. Похоже, что было как раз наоборот. Когда Чингисхан отправлял кого-то из своих сыновей или военачальников управлять завоеванными странами, то посылал вместе с ним монгольское племя или часть племени, чтобы оно держало в страхе покоренный народ и принуждало его к повиновению. Преемники Чингисхана следовали в этом его примеру. Мистер Эрскин пишет: «Племя, которое использовали для этой цели, получало в назначенной ему стране земли, и монголы поселялись со своими семьями и стадами на пастбищах тех племен, к которым были посланы. В результате взаимосвязи, которая неизбежно возникает между людьми, которые, живя под властью одного и того же правительства и по соседству, привыкают друг к другу и сближаются благодаря смешанным бракам, торговле и другим видам общения, два народа в значительной степени смешивались, что отражалось и в их языке, и в очертаниях их лиц и тел». Отсюда происходит заметная разница во внешности между татарскими племенами Южной и Восточной России. Ногайцы, живущие в равнинной части Крыма и в степи возле Азовского моря, говорят на одном из диалектов турецкого языка, но очертания и выражение лиц у них монгольские.

Монахи и священнослужители были поражены сходством между словами «татары» и «тартар», что означает «преисподняя», и потрясены разрушениями, которые оставляли после себя эти полчища завоевателей, словно посланные самим адом. Похоже, именно они стали писать название «татары» как Tartar. Это написание широко распространено до сих пор, но является неверным. Король Франции Людовик писал своей жене, королеве Бланке: «Наши души всегда будет приводить в восторг то посланное Богом утешение, что сейчас нам угрожает опасность от татар. Либо мы отбросим их обратно в тартар, либо они отправят нас всех на Небеса». Рассказ о делах татар и страх перед их именем дошли до самого дальнего обитаемого угла Европы. Отважные моряки ее северных и западных берегов, скандинавы и фризы, не решались выходить из гаваней в обычные для них дальние плавания, опасаясь, что в их отсутствие враги нападут на их хижины. По этой причине в сезон 1238 года ни одно судно не пришло, как делало обычно, в «сельдевые» порты Англии. А поскольку рыбу не вывозили, она продавалась по цене от тридцати до сорока штук за шиллинг. Как странно: никому не известные орды, бродившие где-то возле Китайской стены, чуть меньше чем за тридцать лет стали грозной силой, которая вызвала страх у западных правителей и повлияла на цены на рыбном рынке Англии.

Новые хозяева Крыма после того, как установили над ним свою власть, обычно проявляли терпимость по отношению к покоренному ими народу. И как только прекратился беспорядок, вызванный захватом полуострова и политическими переменами, торговля возобновилась. Один из городов Крыма, старинная греческая колония Солдайя (современный Судак), на время стал главным портом полуострова, сохранил свое самоуправление и был столицей христианского населения Крыма, пока его не затмили и не вытеснили с первого места генуэзские купцы. Около 1258 года Берке, третий правитель Кипчакской империи, принял ислам, и с тех пор эта религия укоренилась в Крыму и на юге России. Но татары, как мы с этого времени должны называть основную часть местного населения, никогда не были фанатичными последователями Мухаммеда, как турки, хотя иногда вспышки насилия на почве фанатизма случались и здесь. Татары, как правило, жили в мире с христианами — православными и католиками.