Крым. Ханы, султаны, цари. Взгляд на историю полуострова участника Крымской кампании

Но царю не удалось уйти свободным без вреда для себя. Он согласился вернуть туркам Азов, разрушить Таганрог и обеспечить шведскому королю свободный и безопасный проезд в Швецию. Карл буйствовал как сумасшедший, когда узнал, что великолепную победу подменили этим жалким позорным договором. Но его протест был бесполезен. Когда король стал упрекать великого визиря, что тот не захватил Петра в плен, когда это было в его силах, последний холодно ответил: «Если бы я захватил царя, кто правил бы его империей? — и добавил: — Все короли должны оставаться у себя дома». Карл сказал, что, если бы великий визирь дал ему 20 000 своих солдат, он еще мог бы вернуть утраченную возможность. Визирь ответил: «Упаси нас Бог нарушить без причины мирный договор, и я уже взял заложников, чтобы он был выполнен». Швед повернулся на месте так резко, что разорвал своей шпорой халат визиря, вскочил на коня и ускакал, очень недовольный этим разговором. Хан Девлет тоже негодовал, но выждал время и лишь тогда дал волю своему гневу. Через несколько лет, после военного совета в Адрианополе, он уже стал садиться на коня, чтобы отправиться обратно в Крым, но, вдев одну ногу в стремя, вдруг остановился. Султан Ахмет III спросил: «Что могло заставить Девлет-Гирея так медлить?» — «Я жду, чтобы ты прислал мне голову Балтаджи Мохаммеда», — ответил хан. Через несколько минут эту голову ему принесли, и султан, которому, видимо, хотелось проявить любезность, добавил к ней голову рейс-эфенди и голову аги янычаров: хан говорил, что ими он тоже недоволен. Русские, согласно условиям договора, отдали Азов и покинули Таганрог, и Черное море снова стало большим османским озером.

Прутский мирный договор был для царя незаживающей раной, которая постоянно терзала его душу. Петр твердо решил, что сам изменит его условия на противоположные. Другие дела помешали царю достичь этой цели, но Петр завещал своим преемникам довести южную границу России до Черного моря и крепко держаться за власть над его водами. Через десять лет после его смерти, в 1735 году, в правление императрицы Анны, российский кабинет министров начал попытку выполнить наказ Петра. Предлог для возобновления военных действий заслуживает отдельного упоминания. Во время войны между Турцией и Персией хан Крыма Фетх-Гирей получил из Порты приказ пройти со своей армией через кубанские степи и пересечь Кавказ, а затем вести боевые действия к югу от этого горного хребта. Кавказские горцы не были ни подданными султанов, ни их вассалами; но они, в особенности черкесы, в течение многих столетий поддерживали с султанами дружеские отношения, считая турецких монархов естественными защитниками своей независимости и своей религии. Поэтому они не противились тому, что хан ведет свои войска через их земли, а, наоборот, приняли его с почетом, как представителя главы ислама. Их вожди пожелали принять участие в его походе. Это вызвало ревность у русских, и Россия тут же предъявила свои права на верховную власть над Большой Кабардой и Малой Кабардой — главными областями проживания черкесов, которые отделены одна от другой рекой Тереком. Командующий русскими войсками в Дагестане сообщил хану, что считает движение крымских войск через Кавказ нарушением границ России. Фетх-Гирей настаивал на своем, и тогда его войска были атакованы русскими. Так Россия, из уважения к суверенитету кабардинских областей, начала военные действия без объявления войны.

«Во имя Аллаха! Воины Большой и Малой Кабарды, в последний раз я направляю вам послание, чтобы напомнить вам о вашем обете и вдохновить вас на войну против неверных московитов», — писал Шамиль в последней четверти века. Но в названных им областях население было в такой степени истреблено и настолько сломлено военным правлением, что пылкий призыв пророка-воина остался без ответа. Основания, по которым Россия предъявляла требования на обе Кабарды, были достаточно странными. Их изложил, формально защищая иностранную политику царей, господин Футон, рыцарь орденов Святой Анны и Святого Владимира, и его доводы были приняты властями России, а возможно, и предъявлены по требованию этих властей. Тезисы Футона отличаются доходящей до смешного дерзостью и таят в себе угрозу для тех, кто соглашается с этими силлогизмами.

1. Иван Грозный был женат на кабардинской княжне, дочери князя Темрюка, а это доказывает, что тогда кабардинцы имели дружеские связи с русскими.

2. В 1717 году походом русских против хивинского хана командовал кабардинский князь Бекович-Черкасский, а это доказывает, что тогда кабардинцы сражались под знаменем России.