Крым. Ханы, султаны, цари. Взгляд на историю полуострова участника Крымской кампании

Свое правление на Кавказе Воронцов начал несчастливо. Получив приказ от императора любой ценой захватить Дарго, одну из резиденций Шамиля, он вошел туда. Но вождь горцев не стал защищать свою крепость: он сберег силы для другого предприятия, в котором добился успеха. Когда русские возвращались назад, он всеми своими силами внезапно нанес им удар в лесах Ичкерии и едва не уничтожил полностью армию своего противника. Все русские погибли бы или попали бы в плен, если бы к ним вовремя не подошла на помощь дивизия под командованием Фрейтага. В этом проигранном сражении погибли три генерала и 4000 офицеров и солдат. Воронцов не попал к императору в немилость за этот разгром, потому что предпринял этот рискованный поход, подчиняясь приказу императора и вопреки своему собственному мнению. Беседуя с императором в Севастополе, генерал-губернатор предложил ему план выравнивания гор, который был принят и немедленно стал осуществляться. Принимаемые меры были необходимы, чтобы держать в горах сеть фортов и мощный кордон из войск вокруг них. Это позволяло разделять силы армии и внезапно атаковать противника одновременно в нескольких местах. В результате круг кордона постепенно становился бы все тесней, а силы противника были бы разделены и обессилены усталостью, и горцам пришлось бы покориться. План осуществлялся энергично и решительно. Но, к счастью для независимых кавказцев, нынешняя война избавила их от постоянных атак. На одном направлении война даже заставила их врагов отступить от границ Кавказа: русские покинули свои форты на черкесском побережье. Князь Воронцов имел почти царские дворы в Одессе и Тифлисе и властвовал над территорией, большей, чем любая европейская империя, кроме той, над которой царствовал его повелитель.

На склонах береговых уступов Крыма закончили свои дни три необычные женщины — мадам де Крюденер, княгиня Голицына и так называемая графиня Гоше. Какое-то время они были близкими подругами. Каждую почтил своей дружбой император Александр. Но в конце концов он поставил подпись под документом, которым изгнал всех трех из своего двора и приказал им жить в Крыму. Хорошо известно, что Александр проявлял интерес к западноевропейскому протестантизму. Услышав о госпоже де Крюденер, он захотел познакомиться с ней и сделать ее своей духовной руководительницей. Эта дама была родом из старинной ливонской семьи. В один из периодов своей жизни она славилась блестящим умом, а в преклонном возрасте стала известна своим религиозным пылом, к которому примешивалась немалая доля мистицизма. Обстоятельства не давали царю встретиться с ней до 1815 года. В том году, во время достопамятной кампании, вызванной бегством Наполеона с острова Эльба, император остановился в Гейльбронне по пути в штаб, находившийся в Гейдельберге. Однажды поздним вечером он сидел один в своей квартире, страдая от беспокойства и тревоги. В этот момент к нему вошел его адъютант князь Волконский и сказал: «Прошу у вашего величества прощения, что беспокою вас в такое неподходящее время, но одна женщина твердо решила увидеться с вами, и я не могу избавиться от нее». — «Как ее имя?» — «Мадам де Крюденер». — «Мадам де Крюденер! — воскликнул император. — Немедленно впусти ее». Она вошла, он рассказал ей о своем душевном страдании, и гостья с дерзостью пророчицы обратилась к монарху: «Нет, государь, вы еще не пришли к Богочеловеку, как преступник, приходящий просить прощения. Прислушайтесь к голосу женщины, которая тоже была великой грешницей, но обрела прощение своих грехов у подножия креста Христова». После этих слов император всея Руси закрыл лицо руками и горько заплакал. В Гейдельберге они в течение трех недель встречались через день для дружеских бесед по вечерам в маленьком крестьянском домике на берегу Неккара, в комнате, где за стеной был хлев с тремя коровами. Именно в этой комнате Александр вместе со своей духовной наставницей и несколькими друзьями-единомышленниками благодарил Бога за победу союзников при Ватерлоо.