Крым в период немецкой оккупации. Национальные отношения, коллаборационизм и партизанское движение. 1941-1944

Следует признать, что принудительное использование местной рабочей силы, либо для восстановительных работ на оккупированных территориях, либо для вывоза на работы в Германию, было одной из неотъемлемых частей немецкой оккупационной политики. Пока положение на фронтах складывалось в ее пользу, эти мероприятия не нуждались ни в каких идеологических оправданиях. В случае же неповиновения применялась военная сила. Не был исключением и Крым.

Еще в декабре 1941 года Городское управление Симферополя объявило о регистрации всех трудоспособных мужчин и женщин до 55-летнего возраста. Без отметки на бирже труда население не могло получить свою норму хлеба (200 г в день)[211]. В случае уклонения от регистрации должно было следовать наказание по законам военного времени. Биржа труда, где распоряжались немецкие чиновники, решала – либо оставить человека в Крыму, либо отправить его на работы в Германию[212].

Однако в 1943 году ситуация изменилась не в пользу немцев, что повлекло за собой и перемены в политике по отношению к применению рабочей силы. Выезжающих в Германию или остающихся на родине следовало убедить в том, что труд на благо оккупантов принесет и им пользу. При этом главная роль отводилась органам пропаганды. Так, уже летом 1943 года штаб пропаганды «Крым» издал директиву за № 382/43, главным содержанием которой было налаживание «обслуживания рабочих лагерей и организация трудовой повинности». «В данной ситуации, – говорилось в директиве, – обслуживание трудовых лагерей и организация трудовой повинности является одной из важнейших задач всех подразделений и пунктов (пропаганды). Населению нужно постоянно наглядно доказывать необходимость трудовой повинности»[213].

Наряду с этим населению требовалось внушать, что оно этой работой вкладывает свою долю в «дело борьбы с большевизмом». С другой стороны, делался упор на то, чтобы привлеченное к работе население чувствовало, «что немецкое командование ценит его труд по заслугам»[214].

Для систематического обслуживания организаций трудовой повинности предполагалось осуществление следующих мероприятий:

• распространение среди рабочих газет, таких как «Голос Крыма» или других, выходивших в Крыму (интересно, что такие газеты власовского движения, как «Доброволец», среди рабочих распространять не рекомендовалось);

• распространение брошюр, «с учетом их пригодности для данной специальной цели» (особенно популярными были брошюры о жизни в советском тылу, сущности национал-социализма и жизни в Германии);

• кроме того, предполагалось использовать передвижные радиоустановки[215].

Помимо этих мероприятий штаб пропаганды проводил лекции, на которых выступали вернувшиеся из Германии рабочие или зачитывались письма тех, кто уехал в Германию[216].

В ноябре 1943 года, в результате наступления Красной армии, крымская группировка немцев была отрезана от основных сил. Несмотря на это, командующему войсками вермахта в Крыму генерал-полковнику Э. Йенеке было отказано в попытке прорыва с полуострова на «большую землю». Наоборот, Гитлер издал приказ, согласно которому Крым предполагалось превратить в «неприступную крепость». В связи с этим перед штабом пропаганды встал последний вопрос: как убедить население помочь немцам в обороне этой «крепости».

Первоначально было решено свести всю пропаганду к разъяснению тезиса, который должен был заставить задуматься многих в Крыму: «Что они думают делать и что их ждет в случае возвращения большевиков»[217]. Поскольку население Крыма не было чем-то однородным, то каждой социальной группе предлагался свой ответ на этот вопрос:

• рабочие должны были работать;

• крестьяне – по-прежнему «обеспечивать всех продуктами питания»[218];

• бойцы добровольческих формирований – и дальше, в моральном единстве «плечом к плечу с немецкими солдатами сражаться, защищая от большевиков свою Родину и Европу»[219];

• отмечая, что молодежь «утратила… интерес к вопросам мировоззрения», немецкие пропагандисты поучали, что особенно в эти дни «борьба с большевизмом не может решаться только силой… оружия. Эта война – вой на идей, война мировоззрений. И… молодежь должна быть готова… бороться с большевизмом… на фронте… но должна воевать и с самой душой большевизма – с его идеологией»[220].