Крым

– Большая радость, братья! – хорошо поставленным голосом возвестил главный. – Новые люди пришли, чтобы впустить в себя Серый Свет! Наши ряды полнятся! Сегодня полнолуние, доброе время. Сегодня – праздник Очищения!

И на последнем слове снова начали бить там-тамы. Пошта поймал себя на том, что его пульс – как, наверняка, и пульс казаков, – подстраивался под ритм барабанного боя. А ведь он – листоноша. Не простой человек. Все-таки в древних, примитивных ритуалах сокрыта была своя могучая сила.

В пещеру вводили пленных. Первым шли сектанты в балахонах, по бокам колонны – конвоиры с дубинками и саблями. А в центре вялой, шаркающей походкой брели заключенные.

Были они изможденные, чахлые, бледные, закованные в цепи, кое-кто щеголял свежими синяками и ссадинами. Но больше всего пугала не физическая слабость пленников, а полная их психологическая подавленность. Будто не день и не месяц они провели в подземельях Чуфут-Кале, а долгие, долгие годы не видели солнца, и всякая надежда на освобождение покинула их сердца.

Пленники шли покорно, как скот на бойню, и так же безралично относились к своей судьбе.

– Сукины дети, – прошипел Огнев. – Что ж они с людьми-то творят, гады? Это как же можно так довести человека?

– Тихо ты! – в очередной раз ткнул вахмистра в ребра Пошта.

Но тот аж взвился:

– Олеська! Красавица наша! Вот она!

И Поште пришлось наступить Огневу на ногу, чтобы тот заткнулся. После чего листоноша поглядел на Олесю.

Девушка действительно когда-то была красивой. Высокая, статная, длинноногая. Светлые волосы до талии, задорно торчащая грудь, покачивание округлых бедер. Тонкие черты лица, пухлые чувственные губы. Глаза…

Цвет глаз Пошта разобрать не смог – Олеся все время смотрела в пол. И вся ее красота словно поблекла, выцвела за время пребывания под землей. Кожа стала бледной, землистой; волосы, некогда светлые, точно лен, свалялись от жира и грязи и потемнели; походка больше напоминала старушечье шарканье, чем летящий шаг молодой девушки. И без того тонкий носик заострился, лицо осунулось, губы дрожали. Фигуру девушки скрывало грязное рубище, рваное и потрепанное. Сквозь дыры мелькало голое тело, покрытое гусиной кожей от холода.

– Довели девку, гады, – прошептал Огнев. – Всех порешу.

– Братия! – громогласно объявил лидер культа. – Да-да, вы! – он обращался непосредственно к казакам. – Отныне и вовеки веков вы станете братьями – друг другу, нам, Серому Свету! Сегодня великий день! Сегодня вы переступите черту, отделяющую жизнь низменную – от жизни возвышенной. Сегодня вы войдете в Серый Свет!

Сектанты благоговейно… запели? Нет, пением это не назовешь. Скорее монотонно замычали на одной ноте.

– Сегодня мы обновляем мир! – вещал главный. – Очистительная жертва должна быть принесена! И принесете ее вы, неофиты! Вам поручена главная роль в священном действии!

– Что нам надо делать? – спросил Пошта, шагнув вперед.

Главный сверкнул глазами. Видимо, неофитам не полагалось проявлять инициативу.

– Выведите жертву! – скомандовал он.

Двое сектантов подхватили под руки обмякнувшую от ужаса Олесю, отстегнули ее от общей цепи и практически вынесли на центр зала – идти девушка не могла.

– Это называется помазание кровью. Вы, братья, должны будете принести девицу в жертву. Разбить оный сосуд греха, впустить в себя Серый Свет. Вот пистолеты – оружие провидения. Их по счету – для каждого из вас – ровно четырнадцать. Шагните вперед. Возьмите оружие в длани свои. Расстреляйте блудницу вавилонскую. Докажите, что вы – братья нам! Ну!!!

Голос лидера обладал гипнотическими качествами. Словно во сне казаки побрели к парапету колодца. Взяли оружие. Но тут сработали годами отточенные рефлексы обращения с оружием – заполучив в руки привычный предмет, казаки словно очнулись ото сна и машинально стали проверять содержимое магазинов, передергивать затворы и щелкать предохранителями.

Магазины были полными. Пистолеты – «Форт-12». Двенадцать патронов умножаем на четырнадцать пистолетов – получаем сто шестьдесят восемь пуль.

Это уже веселее. Тут уже можно повоевать.

Вахмистр Огнев пришел к тому же выводу.

– Ну, хлопцы, настал наш час! Убивайте всех! Пусть их Серый Свет потом отсортирует!

Пластуны не подвели. Разбившись на пары – оптимальная боевая единица, два человека, каждый прикрывает спину другому, сектор обстрела сто восемьдесят градусов у каждого, – начали методично и деловито стрелять по сектантам.

Те, мягко говоря, несколько подрастерялись. Конечно, бывало у них и такое, что кто-то из претендентов в Серый Свет давал задний ход и пытался обратить оружие против культистов – но чтобы все, да так слаженно и организованно – такое явно происходило впервые.

Из-под серых балахонов появились короткие автоматы «Кедр», и пространство пещеры огласили одиночные хлопки «Фортов» и короткие, отрывистые, злобные очереди «Кедров». Завизжали рикошеты, брызнули осколки камней, истошно завопил лидер культистов.

Пошта же бросился к Олесе.