Крымская империя. От ханства к Новороссии

Однако грабеж и разорение сыграли с ними злую шутку, примерно как с солдатами Наполеона, вторгшимися в Россию в 1812 году. Армию стало нечем кормить, а из-за жары начались болезни. По-видимому, солдат содержали в антисанитарных условиях. Дизентерия, холера и прочие недуги косили их как траву. Потери были равносильны проигранному сражению.

17 июля Миних вернулся на Перекоп, где просидел до конца августа, теряя людей и не контролируя ситуацию. Наконец фельдмаршал сдался перед обстоятельствами и 28 августа начал отход на север, оставив на Перекопе отряд для прикрытия отступления.

Марш на север, к днепровским порогам, занял ровно месяц. После этого с Крымского перешейка отступил и отряд прикрытия. По дороге назад этот отряд встретил русский корпус генерала Ласси. Ласси сменил генерала Левашова под Азовом, взял Азов и отправился к Перекопу, но теперь этот поход потерял смысл, и генерал отступил.

Военный результат операций по сравнению с первоначальными замыслами был недостаточен. Русские войска понесли большие потери больными и не удержали ни одного пункта в Крыму. Разве что удалось вернуть отданное Петром I Запорожье да взять Азов. То есть повторить то, на что у того же Петра ушло два года.

Зато моральное значение крымского похода оказалось громадным. Впервые русские регулярные войска взяли Бахчисарай, разграбили Крым и навели на татар ужас.

Вернуться в Крым Каплан-Гирею не пришлось. Османы объявили хана ответственным за все поражения и отправили в отставку. Каплан умер в ссылке в 1738 году. Но вина его была не столь велика, особенно если учитывать, что хан выполнял приказы османского правительства и в решающий миг оказался с главной частью своих войск на Северном Кавказе, в то время как русские корпуса вторглись в Крым.

Впрочем, крымские историки той поры полны презрения к своим соотечественникам и прямо заявляют, что командование Каплан-Гирея оказалось бездарным, а орда сражалась невероятно плохо. Повсюду царили трусость и малодушие.

7. Падение Очакова

Чтобы спасти Крым, требовалась сильная личность, и такая нашлась. Новым ханом сделался Фатх-Гирей II (1736–1737). Это был сын хана Даулат-Гирея II. Он обладал репутацией делового человека и отчаянного рубаки.

Первым делом требовалось срочно отомстить «московам». Хан собрал орду и отправил в набег. Наконец-то ничто не сдерживало татар. В Стамбуле были возмущены русскими бесчинствами на полуострове и развязали руки крымцам, позволив творить что угодно.

Зимой татары разорили окраины России – Дон и Запорожье. Часть живших там людей перебили, часть увели в полон. Но легендарный донской атаман Иван Краснощеков, «колдун» и герой народных песен, собрал своих молодцов, преследовал татар и отбил много пленных. Впрочем, и полученной добычи оказалось довольно, чтобы поднять моральный дух крымцев.

Хватило его ненадолго.

Весной 1737 года русские возобновили действия. Это было сделано по всем правилам европейского военного искусства. Согласно этим правилам, военные действия велись с весны до глубокой осени, а затем армии расходились на зимние квартиры. По весне война оживала. «Проклятые московы опять подобно злым духам вошли в чистое тело Крыма», – повествует татарский летописец о событиях начала 1737 года.

В военных действиях приняли активное участие союзники русских – калмыки. Вместе с донскими казаками они напали на Кубань, сковав силы Малой Ногайской Орды.

Сорокатысячная армия русских под начальством генерала Ласси направилась к Арабатской Стрелке и по ней вошла в Крым, причем все необходимые припасы поставляла для нее Азовская флотилия, которая шла вдоль побережья.

Ласси явился на полуостров и сжег город Кара-Су, не затронутый прежним нашествием. Крымцы и османы ограничились беспорядочной пальбой и ничего более не смогли сделать. В войсках Ласси находились отряды калмыков и казахов, и это придавало операциям против Крыма мобильный характер. Хан пасовал перед новой тактикой врага. Но затем повторилась старая история: в регулярных частях русских начались болезни, и Ласси отступил на север.

Тем временем фельдмаршал Миних с семидесятитысячной армией осадил Очаков. По сведениям русских, как всегда сильно преувеличенным, гарнизон крепости состоял из сорока тысяч турок и пятидесяти тысяч буджакских и едисанских татар.

Под стенами крепости развернулись ожесточенные бои. Русские несли огромные потери, которые Миних скрывал, рапортуя в Москву о своих успехах. Остается загадкой, под каким предлогом он умудрялся получать подкрепления, если потери были, по его отчетам, невелики.

В качестве курьеза можно вспомнить, что в осаде принял участие знаменитый барон фон Мюнхгаузен, тогда находившийся на русской службе. Вернувшись впоследствии в Германию, барон забавлял соотечественников сказками о своих военных приключениях во время очаковских дел.